Врата. Выжженная земля

– Бабушка Веста, не надо. Прошу вас, – Сэм явно не хотел говорить о своем чувстве вины, но попросил об этом старушку необычайно мягко. Я привыкла к более резкому и прямому Сэму. Наверное, он просто уважал пожилую женщину.

Бабушка Веста не стала больше ничего говорить, забрала у меня пустую чашку и протянула взамен миску супа. Я с благодарностью схватилась за еду, так как уже начала чувствовать слабость от нехватки пищи. Пока мы с Сэмом ели, бабушка вышла в другую комнату. Некоторое время спустя она вернулась с чем-то цветастым в руках. Когда она подошла поближе, я обнаружила, что то была кукла-мотанка.

– Вот тебе, Аврорушка, моя защита, – бабушка Веста протянула куклу – в платье из яркой красной ткани, с вышитым крестиком передничком и в милом маленьком платочке в красный горошек из-под которого выбивались рыжеватые прядки волос. – Всегда носи куклу с собой, она будет беречь тебя от страшных бед.

– Благодарю вас, бабушка Веста! – я с радостью приняла ее дар. – Со мной теперь совсем ничего не случится?

– Случиться-то может, но не помрешь. Не бывает так, что обереги работают на все 100 процентов, защищая от малейшей беды. Просто они приносят удачу и помогают пережить все малой кровью. В любом случае, лучше, чем ничего.

Я еще раз поблагодарила бабушку Весту за ее подарок и, доев суп, решила, что готова вернуться к маме Лии. Мы уже вышли в сад, как вдруг Сэм остановил меня.

– Ты бы лучше бабушку Весту сфотографировала, а не все эти пейзажи и руины.

А ведь точно! Я так увлеклась своими атмосферными снимками, что совершенно забыла о том, что надо бы и людей поснимать. Я сделала несколько фотографий бабушки в саду, потом сняла их вдвоем вместе с Сэмом, а затем уже Сэм снял меня вместе с ней.

До дома мы снова шли молча, но тишина уже не тяготила. Просто мы оба слишком устали эмоционально после сегодняшнего происшествия, и говорить не хотелось. Но едва мы оказались дома, как Сэм на одном дыхании вывалил на маму Лию всю историю.

– Небо и земля! – только и воскликнула мама Лия и опустилась на диван.

Я удивленно уставилась на нее, так как то было мое любимое восклицание вместо всяких «боже мой!» и ругательств. Никто так более не выражался, я считала выражение только своим, а тут оказалось, что оно не только мое. Я сразу же спросила маму Лию, почему она так выражается.

– Потому что богов в том понимании, что у вас на Земле, нет, – мой вопрос отвлек маму Лию от истории с туманом, – а людям свойственно как-то выражаться. Наши боги – небо и земля. Они как духи, энергия, сила. Не эти ваши боги в образе человека, они как время, как пространство – нечто большее, неосязаемое. Ты поймешь сама, когда станешь чуть более осознанной. Небо – отец наш, а земля – мать. Мы взываем к ним, когда нуждаемся. Обычно дело. А почему ты так удивляешься?

– Просто я сама всегда так выражалась, неосознанно, даже не зная почему.

– Потому что ты всегда чувствовала, кто ты и откуда, несмотря на то, что обо всем забыла.

Я улыбнулась ей, она мне, и счастье переполнило меня. Я просто прижалась к ее груди и расплакалась. Мама Лия без слов, одним присутствием, лечила все мои душевные раны, исцеляла страхи и тревоги. Я наполнялась любовью и благодарностью, мне хотелось выплеснуть их на нее, а получалось выплеснуть только слезы.

– Все хорошо, родная, все хорошо, – тихо шептала мне она и я постепенно успокаивалась. – Я люблю тебя, доченька.

Рядом с ней я верила, что все смогу, преодолею любые трудности, найду свой путь. И никакой туман меня больше не уведет на кривую дорожку.

Глава 10. Дорогами Тэрры

Аврора, 30 сентября-5 октября

Я думала, что мы отправимся в путь на следующий день, но мама Лия сказала, что без защитного сеанса нас не отпустит. Я еще ни разу не видела, как она проводит свои сеансы и была заинтригована. Мы разместились на полу в гостиной втроем – я, Сэм и мама Лия. Я замерла в ожидании чуда.

Мама Лия взяла в руки большой бубен, расписанный причудливыми геометрическими узорами красных и золотых цветов и, закрыв глаза, сделала несколько глубоких вдохов. Я чувствовала, как она настраивается на работу. В большом цветастом платке, накинутым как шаль на плечи, она походила больше на бабушку, чем на мать, несмотря на то, что выглядела молодо. В маме Лии чувствовалась вся мудрость матерей, собранная за века, она будто была олицетворением Великой Матери.