Вредная ведьма для дракона

После обеда, прошедшего в полной тишине, мы втроем вышли в сад, чтобы немного прогуляться и развеяться. Мэарин вела себя необычайно тихо. Не было ни едких замечаний, ни недовольного выражения лица как обычно. Девушка просто… улыбалась самой себе.

— Сегодня вечером должны привезти новые покрывала на кровати и большой ковер, — проговорила она, светясь от радости, но, наткнувшись на наши скорбные лица, тут же прикусила язык.

— Вы бы, леди, хоть сделали вид, что волнуетесь за Перчика, — пробурчала я.

Мэарин виновато опустила глаза.

— Мне его тоже не хватает, — прошептала она. — Правда. И не смотрите на меня так! Если Брайан обещал его найти, значит, он найдет.

— Да, Элизабет, он найдет, — прошептала графиня, беря меня за руку. — Одна надежда на него.

Неожиданно на садовой дорожке появилась запыхавшаяся горничная. Девушка сообщила, что его сиятельство немедленно зовет меня к себе. Я вскочила, не помня себя от радости. Есть новости про Перчика! Неужели…

— Может, нашли? — взволнованно проговорила я, оборачиваясь к леди Аноре.

— Иди быстрее, — сказала она с затаенной надеждой.

Дважды просить не пришлось, я подобрала юбки и помчалась к дому. На подъездной аллее стояла незнакомая карета, возле которой суетились лакеи. Они вытаскивали голубые картонные коробки, перевязанные атласными лентами, и заносили в холл. Прошмыгнув мимо слуг, я обнаружила хозяина дома в компании высокой пожилой женщины. Дама выглядела очень элегантно. Дорожное платье модного в этом сезоне сиреневого цвета облегало по-девичьи стройную фигуру, на выкрашенных в черный цвет волосах красовалась шляпка с целым букетом атласных цветов.

— Элизабет, — кивнул мне Брайан. — Познакомься с мадам Бейль.

Женщина сделала книксен, приветствуя меня.

Я перевела ошарашенный взгляд на графа.

Бейль… Знакомая фамилия, где-то я ее уже слышала.

— Ну, дальше вы сами, — заявил он.

Что сами? Что происходит?!

— Ваше сиятельство, не могли бы вы мне объяснить…

Вспомнила! Мадам Бейль, лучшая модистка в столице, у которой заказывает наряды весь придворный бомонд и даже ее величество королева Ноирин.

— Я забыл тебе сообщить о том, что послезавтра мы едем во дворец.

Во дворец? Мы? Как! За что?

— За-зачем? — заикаясь, спросила я.

— На королевскую помолвку. Как тебе должно быть известно, его высочество наследный принц Бенедикт скоро женится. И знаешь, вот какая штука… Я не так чтобы приближен ко двору, королева меня не слишком жалует, а тут вдруг приглашение… С припиской, чтобы непременно приехали, иначе жених… хм… обидится. Вы, случайно, не знаете, что бы это значило, а?

— Я?

— Вы!

— Э-э-э…

— Ну же, я жду.

— Я думаю.

— Я жду.

— А я все еще думаю!

— Ну так что?

— Не знаю! — отчеканила я, развернулась на каблуках и, подобрав юбки, умеренно быстрым шагом прошествовала в сторону лестницы.

Госпожа лучшая модистка двинулась следом, а уже за ней, словно утята за мамой-уткой, засеменили три девушки-помощницы с объемными саквояжами и коробками наперевес.

ГЛАВА 20

На белоснежном шелке сверкали узоры серебряного шитья, солнечные зайчики играли на хрустальном бисере, отражаясь на острых гранях и растворяясь в ослепительном блеске крошечных жемчужных бусин. Умелые белошвейки долгие месяцы корпели над великолепным корсажем, расшивая его, кололи огрубевшие от работы подушечки пальцев, щурили уставшие глаза и изредка вставали, разминая затекшую спину. И все это — ради того, чтобы кто-то надел столь великолепный наряд один-единственный раз, скоротав вечер своей никчемной и беспечной великосветской жизни.

Мастерицы постарались на славу. Они буквально за сутки собрали платье по частям, словно мозаику. Корсаж, украшенный хрусталем, чуть позже был соединен с пышной юбкой. Сняв с меня мерки, девушки тут же принялись сшивать все это в соседней комнате, а мадам Бейль увлеченно беседовала со мной, показывая каталоги своего модного дома. Не знаю, сколько именно заплатил Брайан за ее личный визит, но это наверняка стоило целое состояние.

За одно-единственное платье.

Несмотря на то что меня отчаянно душила огромная жаба, я не могла не признать, что платье прекрасно. И было немного жаль, что я так и не смогу его надеть. Ехать во дворец мне нельзя, это может грозить разоблачением, да и не особо хотелось развлекаться. Это нечестно по отношению к Перчику.

Утром я демонстративно отказалась от завтрака и осталась в постели, торжественно сообщив Дейзи, что заболела. А что? Эта отговорка всегда действовала безукоризненно. Всегда… но только не в этот раз.

Примерно через час в дверь спальни постучали, и вместе с горничной на пороге появился невысокий худощавый старик. Он задумчиво посмотрел на меня, поглаживая жиденькую бородку, и, кивнув служанке, вручил ей в руки тяжелый коричневый саквояж.

— Так-с, милочка, — заявил он ей. — Принесите мне таз с теплой водой руки ополоснуть и чистое полотенце.

— Будет исполнено. — Дейзи дотащила саквояж до столика и, плюхнув его на полированную поверхность, тут же ушла выполнять поручение.

— Эй, вы кто? — нахмурилась я, разглядывая незнакомца.