Времена Амирана (СИ)

Он глотнул пива и обвел соратников внимательным и серьезным взглядом.

— Это больше похоже знаете, на что? — Он сделал интригующую паузу. — Такие люди ерундой не занимаются. Это, наверняка, был заговорщик!

— Ух, ты!.. — былое разочарование сменилось восторгом, и Сидоров, сгоряча влив в себя слишком много сразу, поперхнулся и закашлялся.

— Ну, ты скажи!.. — Проницательность командира восхитила Петрова. От полноты чувств он даже покрутил головой. — Это же надо же!.. А ведь и верно.

— Ну да, ну да… — задумчиво произнес капрал. — Заговор, ясен пень!

— Это ясно, что заговор. — Сержант был серьезен, как и полагается ответственному человеку и руководителю. — Заговор — это само собой! Вот что за заговор? А не они ли наследника похитили с этим, как его…

— Да наверняка они! — Подхватил мысль капрал. — Там их, наверняка и держат!

Истина, внезапно открывшаяся им во всей своей гениальной простоте и неоспоримости, поразила великолепную четверку. Некоторое время они сидели молча, придавленные огромностью и величием выпавшего на их долю жребия. Нет, ну это надо же: вот так, за полчаса, за кружкой пива раскрыть чудовищный заговор, направленный на самую основу существования государства. И что же теперь, когда они все знают, делать? Как донести, не расплескав по дороге, это, известное только им, знание. И как сделать так, чтобы потом, когда заговорщики будут схвачены, а пленники освобождены, не забыли и их — скромных стражей порядка и законности, тех, кто, собственно говоря, все и раскрыл?

***

Как уже было сказано, десять отрядов дворцовой стражи были распределены между десятью районами огромного города. Кому какой район достанется решали даже не по жребию. Кого куда генерал послал, тот туда и поехал. Этому вот отряду район достался тихий, спокойный, скучный и, как думал его командир, малоперспективный.

Командовать отрядом выпало лейтенанту по фамилии Гаад. Известная фамилия среди Лапаландских баронов, издревле заселивших север Амирана. Все предки лейтенанта были воинами и рыцарями, и никакого другого пути в жизни, как стать воином и рыцарем, у него просто не было. Вот только снискать воинских лавров у Гаада пока не получалось. Поздно он попал в армию. Кончились к тому времени все войны, некогда начатые отцом нынешнего монарха, новых же Бенедикт, по непонятным причинам, затевать не стал. И оказался честолюбивый лейтенант у разбитого корыта. И коротал он время жизни в роли адъютанта у того самого генерала, которого недавно перевели на должность начальника дворцовой стражи — службы, безусловно, почетной, но крайне скучной.

Генералу нравился его адъютант, причем нравился именно за то, за что его терпеть не могли его сослуживцы и подчиненные — за исполнительность, дотошность, честность и отсутствие пристрастия к картам, вину и женщинам. Ну, и перетащил генерал за собой понравившегося ему молодого офицера. И стал Гаад теперь досаждать уже дворцовой гвардии, где его довольно быстро раскусили и стали называть между собой поначалу — Гадом, потом Гаденышем и, в конце-концов с легкой руки какого-то остряка — Гадюкиным. Товарищи по его новой службе, заметив его близость с генералом, решили, что он непременно наушничает последнему. Напрасно, между прочим!

Но кличка так и прилипла.

Безлюдны и тихи были улицы, по которым ехал отряд. Напрасно Гадюкин до рези в глазах вглядывался в окружающую тьму. Ничего это тьма не скрывала и не таила. Это была вполне респектабельная тьма. Это была тьма больше подходящая для здорового сна на сытый желудок, чем для греховных поступков и преступлений. И ведь, что обидно, распределив его в этот район, генерал, безусловно, руководствовался самыми лучшими намерениями. Наверное, он мерил по себе, вот и решил, что поиск в заведомо тихом и безопасном месте будет Гадюкину тем, что надо. И попробуй после этого отличиться, попробуй совершить подвиг!

***

Пути их пересеклись на углу Виноградной и Дубовой аллеи. Четыре силуэта, бросившихся им наперерез, заставили Гадюкина насторожиться и придержать коня. Когда тени оказались ближе, стало ясно, что это полицейские. С полицией им было предписано взаимодействовать. Ну, там, если возникнет таковая необходимость. Пока что ни необходимости в полиции, ни ее самой не возникало. И тут, вдруг, на тебе!..

Выпрямившись в седле и приложив два пальца к головному убору, Гадюкин представился:

— Командир отряда дворцовой стражи лейтенант Гаад. В чем дело?

Преодолевая одышку, полицейские заговорили сразу все, перебивая друг друга. При этом они вертели головами и руками показывали куда-то, причем в разные стороны. В общем, понятно было, что что-то случилось, но что именно…

— Тихо! — Приказал лейтенант. — Пусть говорит кто-то один. Кто старший?

— Я, ваше благородие! — Рявкнул сержант, вытянувшись и взяв под козырек.

— Отлично. Слушаю.

— Там, это… — начал, запинаясь, сержант. — Ну, короче, мы, кажется, знаем, где их прячут.

— Кого прячут? — Не сразу врубился в путаную речь Гадюкин.

— Ну, этих… наследника с другим королем.

— Ого! — Раздалось откуда-то из-за плеча лейтенанта.