Времена года. Ich will (Однажды в Гейдельберге) (СИ)

И в ответ на свои слова Алекс тут же ощутил, как член вошел в него чуть глубже. Мягко, но уверенно. Он задрожал. То ли от нервного напряжения, то ли от предвкушения чего-то сладкого и желанного. Такого, какое наконец было хорошим и правильным для него. Внезапно Тони вышел.

— Нет!

— Я сейчас вернусь, — шепнул Тони. — Так тебе будет легче, — успокоил он друга.

И он вернулся. Алекс ощущал, как в него снова входит член, теперь легче, чем раньше. Все глубже и глубже. Медленно, очень медленно наполняя его… Всего… Собой… Теплым, желанным, упругим…

— Все хорошо? — спросил его Тони, — не больно?

Приподнявшись на руках, он входил в Алекса, затаившего дыхание.

— Нет… Приятно. Так… Как должно быть, хорошо, правильно.

— Хороший мой, — простонал Тони.

Еще через несколько минут он шепнул:

— Я весь в тебе.

Тони снова лег полностью на Алекса, опять прижал его всем своим весом к постели. Целовал в шею, овевал дыханием зацелованные места и гладил плечи.

Алекс застонал в голос, не выдерживая переполняющих его ощущений:

— Это так… Так здорово!

— Скоро станет еще лучше, — шепнул ему Тони на ушко.

— Разве может быть еще лучше?!

— Может, еще как может… Полежим немного, чтоб ты привык.

Через пару минут Тони легонько толкнулся внутри. Алекс чуть не взвыл! Это и правда было еще лучше!

— Не больно?

— Нет! Продолжай… Трахни меня…

— Я уже это делаю… Теперь ты мой.

— Твой… — выдохнул Алекс, расслабляясь.

Тони почувствовал это и толкнулся еще раз. Теперь чуть сильнее.

— А-ах-х… Как же мне хорошо! — снова простонал Алекс.

— Да, да…

И Тони, обнимая Алекса, начал двигаться. Сначала совсем медленно, но постепенно наращивая амплитуду и скорость.

Все фантазии, одолевавшие Алекса ночами, оказались бледным подобием реальности. Окутываемый умелой лаской Тони, он падал и взлетал с каждым движением, расслабляющим и возбуждающим одновременно. С каждым нежным словом чувствовал, как Тони проникает не только в его тело, но в душу. Захватывает в плен и берет. Всего, целиком.

Очень скоро Алекс ощутил, как начинает непроизвольно толкаться Тони навстречу. Как выгибается его спина, как желание в теле побуждает сближаться все быстрее, все яростнее. Он ухватился руками за подушку, уткнулся в нее и стонал все громче и громче.

А Тони, уже снова опираясь на руки, видя реакцию Алекса, сходил с ума. Безумно красивый парень отдавался ему так искренне и пылко, как никто не отдавался раньше. Он чувствовал, что теряет контроль над собой и почти не может совладать со своим желанием. Наклонившись, целуя снова и снова его шею, плечи, еле сдерживался от того, чтоб поставить засос. Стремление слиться с Алексом захлестывало его уже почти с головой. Погрузиться в него, раствориться в его открытой душе и в прекрасном теле. Глубже, быстрее, еще… И еще…

Алекс стонал, подаваясь навстречу и встречаясь со страстью друга, тем временем переставшего осыпать его нежностями и поцелуями и сосредоточившегося на движениях, вышибающих напрочь остатки колебаний и сомнений в том, кто он и что ему нужно.

— Да, да, да! — шептал он, наслаждаясь каждым толчком, каждой каплей пота, падающей ему на спину. — Да!

— Я скоро кончу, — простонал Тони. — Не могу… Ты такой тесный и горячий, а я… У меня давно ничего не было…

— Да-а-а! Сделай это! Хочу, хочу! — Алекс, еще больше выгибаясь, прижимаясь бедрами изо всех сил, почти приказывал, почти закричал.

И через несколько толчков Тони не выдержал. От нахлынувшего оргазма у него потемнело в глазах. Все тело свело судорогой. Он еще раз толкнулся и замер, погрузив член на всю глубину. А Алекс, ощущая импульсы его семяизвержения, внезапно невольно тоже расслабился и затих. Когда почувствовал, что друг выходит из него, разочарованно заскулил. Хотелось еще. Но он сам побуждал Тони кончить, чтоб получить и эти впечатления. И от пережитого был в полном восторге.

— Перевернись на спину, — хрипло прошептал Тони.

Его дыхание все еще было прерывистым. В глазах по-прежнему темнело, а сердце билось, как птица в клетке, вырывающаяся на свободу.

— З-зачем? — Алекс соображал с трудом.

— Не думаешь же ты, что я позволю тебе остаться неудовлетворенным?

Тони постепенно восстанавливал дыхание, сердцебиение и старался говорить спокойно. И по-прежнему возбуждающе. Алекс еще был далек от того, чтоб устало откинуться на подушку в посторгазменной неге.

— Ты спустишь мне в рот. И будешь весь мой. До последней капли.

— О… — простонал Алекс, переворачиваясь.

Тони вобрал в рот его полувставший член и начал отсасывать ему так, что впору опять было начинать кричать.

— А-а-ах-х-х, — выгнулся Алекс, выплескивая сперму в рот Тони.

Тот проглотил все. А затем поцеловал Алекса в губы.

— Ты восхитителен, — шепнул Тони.

— Я же пил, — смутился Алекс. — После этого, пишут, оно невкусное…

— Но ты ведь так больше не будешь?

— Нет. Я, вообще-то, не пью. Это я от отчаяния. И чтоб так страшно не было.

Тони обнял Алекса.

— Я тебя понимаю. Как же я тебя понимаю, — шепнул он, прижимая к себе друга как можно крепче.