Временник Георгия Монаха

Ибо законный /146а/ и целомудренный брак и потомство от него они принимают, беззаконные же и богомерзкие сочетания и распутство совершенно отвергают и отметают. Они пренебрегают богатством и стяжательством и любят нестяжание — за неколебимость и добродетельность. И до восхода солнца не говорят ничего праздного; от полуночи же и до зари со страхом и благоговением возносят молитвы и /Б330/ <псалмо>пения Богу[1251]. И так старейшина посылает каждого по его ремеслу, и до шестого часа[1252] /И229/ они усердно с трезвостью и богословием работают. Так на вечерю собираются со страхом и в полном молчании. Пекарь по порядку раздает хлеб, а повар приносит каждому один сосуд с одной пищей. И прежде молитвы иерея пищи /146б/ не принимают, пока она <неосвященная и> нечистая. Ведь неправедно, говорят[1253], до молитвы вкушать что-либо. После вечери иерей снова молится. И, проще говоря, и перед едой и после они непрестанно хвалят Бога. <И> снова к делам и работают до вечера. И, повечеряв в обычном молчании и пристойном порядке, сразу[1254] собираются вместе для молитвы и сна, недолгого и легкого благодаря постоянной трезвости и умеренности в простой, нехитрой и скудной еде и в питье. Ведь нет у них обилия и сытости чрева, но недостаток и скудость. Приходящего же и желающего уподобиться их жизни они не принимают сразу, без испытания и без поста, /146в/ но в течение года он живет отдельно, выполняя заповеди и установления. Дав ему секиру, и передник, и плохую одежду, испытывают в добрых делах и словах. После того как он проявит терпение, еще два года проверяют его поведение и послушание во всем. И оказавшийся достойным и испытанным /Б331/ <потом> включается в святое стадо. И прежде всего [страшной] клятвой требуют, во-первых, быть благочестивым и угождать всей чистой душой и телом Божеству, во-вторых, и к людям относиться праведно и нелицемерно, никому не вредить сердце по (своей) воле, не общаться с неправедными, [но] по мере сил заботиться [о праведности] и принуждать себя всегда до самой смерти /146г/ отвергать приятную <и изнеженную> жизнь и обильную /И230/ пищу. <3атем> снова требуют клятвы никому не передавать об этих учениях и святых обычаях больше[1255] того, что они сами точно поняли, избегать же всякой противоположной славы и служения и [придерживаться] вплоть до пролития крови только этой божественной веры и установления.

Эти удивительные мужи живут[1256] до того просто и скромно, что всю неделю ни в чем не нуждаются[1257]. Вследствие такого поста они выработали такое великое терпение, что часто бывают довольны, поев немного одной травы. Поэтому по справедливости многие из них научаются провидеть будущее, по божественному вдохновению и благодати и благодаря постоянному изучению пророческих и прочих святых слов /147а/ и молитв.

Иосиф же, тщательно изучив[1258] эту философию, сумел добиться еще большего. Услышав, что некто, [именуемый аввой], одеждой от деревьев покрывшись[1259] и пищу /Б332/ дикорастущую принимая[1260], исступленно постится в пустыне, и, возревновав к его великому пощению, он пришел к нему и, три года с ним в мудрости проведя, в город возвратился и по фарисейской праведности стал жить.