Временник Ивана Тимофеева

Для того, чтобы писать исторический труд в обычном его виде,— в хронологической последовательности, Тимофеев считает себя неподготовленным. По его мнению, писать подобный труд "неиспытне", т. е. без проверки, используя собственные домыслы, нельзя. Вот почему он и оставляет его тем, кто может его выполнить "испытно" и "непогрешно". Достоинством подлинно исторического труда, как это видно из слов Тимофеева ("поносно бо есть писателю, не ясно ведуще предняя последи писати, последняя же напреди"), является установление последовательности событий, выяснение между ними причинной связи. Необходимость установления такой связи сознавали все писатели, описывавшие события начала XVII в. и имевшие перед собой такие образцы, как летописи и хронографы.

Однако Тимофеев, сознавая всю законность и ценность последовательного изложения событий, установления между ними хронологической связи, не удовлетворяется только такой точкой зрения на события и избирает для себя иной путь. Им руководит в данном случае не только то, что он мало осведомлен в ряде событий своей эпохи. Он, как легко убедиться, отказывается от принципа хронологического изложения даже там, где его осведомленность не подлежит сомнению. Например, в первой главе "Временника", рассказывающей об Иване Грозном, он, как мы видели, не соблюдает хронологической последовательности. Сказав об опричнине, о карательной экспедиции в Новгород, о жестокости и смерти царя Ивана, он пишет: "О времени же юности его, еже о сопряжении супружества, и от деторождения же преже сих им бывшая зде в дольнейших словесех приведох, к прочим его делесем не сопримешая".[446]

Таким образом, он сознательно нарушает хронологическую систему изложения, являвшуюся наиболее стройной и привычной для читателя, и сознательно отступает от нее, утверждая, что и при ином порядке изложения "существа дело", т. е. факт, — "неповредно бысть". Это отступление именно сознательное, а не случайное, как он хочет убедить читателя,[447] и не в "тернии забвения от лет прохождения" здесь дело.[448] Конечно, он не забыл событий, связанных с женитьбой Грозного, но с его точки зрения — это второстепенные факты. Он говорит вначале о важнейшей реформе, проведенной Иваном IV, — опричнине, нарушившей старый порядок, о его личности, поражавшей современников, и только потом обращается к его жене и детям. Такой отбор материала в первой части своего труда — очерках о деятелях и событиях "смуты Тимофеев делает постоянно, но помня, что хронологический порядок более привычен и освящен многовековой традицией, он оговаривается, объясняется и просит читателя не осудить его.

Этот новый подход к материалу, стремление к иной, не хронологической, системе его изложения объясняется тем замыслом, который Тимофеев положил в основу своего труда. Его интересует не столько внешняя причинная зависимость фактов друг от друга, требующая хронологического изложения событий, сколько внутренняя между ними связь. Эту внутреннюю связь он и хочет найти; как человек своей эпохи, воспитанный в понятиях средневековья, он облекает ее в религиозную форму, говорит о нарушении людьми "божественной воли", о "грехах", которые они совершили и за которые они несут заслуженное возмездие. Это стремление к внутреннему этическому осмыслению, которое Тимофеев называет "глубочайшим разумением", сдвинуло в его произведении исторические факты с их хронологически установ ленных мест и поставило их в иную зависимость друг от друга. Связи, которые устанавливает Тимофеев между событиями, как мы видели, целиком обусловлены его классовой позицией.

Тимофеев сознает, что для написания большого исторического труда требуется серьезная и глубокая подготовка, изучение материала, строгая проверка фактов. Все это он выражает словом "испытно". Он уподобляет труд писателя пути по бурному морю. Нарисовав широкую картину того, как путешественники готовятся к плаванию через морскую пучину, опасному, полному "противств", "всяческих неудобств" и вынужденных остановок, и как неопытные и неподготовленные гибнут в волнах,[449] Тимофеев требует от писателя тщательной и серьезной подготовки, прежде чем он пустится в "словес море".

И если такая подготовка требуется в том случае, когда события излагаются хронологически, то при ином способе изложения ее необходимость чувствуется еще больше. Так именно подходит сам Тимофеев к своему труду. В рукописи "Временника" мы находим следы его упорной работы над характеристиками исторических деятелей своего времени, над отдельными главами и отрывками "Временника".