Время банкетов. Политика и символика одного поколения (1818—1848)

В их числе, по всей вероятности, был и Гизо. Комментарий «Ежедневной» в номере от 6 апреля, без сомнения, язвителен, но не лишен оснований: «Довольно странно, на наш вкус, видеть, как почтенный г-н председатель палаты депутатов созывает в свой дворец господ смутьянов из оппозиции, у которых недостало храбрости отправиться на деревянные скамейки в трактире „Бургундский виноградник“, но нашлось ее довольно, чтобы критиковать действия властей, усевшись на конституционную софу, на правительственную бержерку или на парламентскую козетку».

322

Прибавим, что некоторые их собратья, которые тоже проголосовали за адрес, но не присутствовали на парижском банкете, согласились, чтобы избиратели почтили их банкетами по возвращении в избирательный округ: графу де Лобау банкет устроили в Бар-ле-Дюке, графу де Прессаку — в Монтобане, д’Аркуру — в Мелене, Дандинье де Ла Бланше — в Анже, а достопочтенному Луи Фонтену — в Булони.

323

В последующие годы республиканцам случалось именовать его «королевским волонтером 1815 года», точно так же как Гизо был для них «человеком из Гента». [Гизо, во время Первой реставрации генеральный секретарь Министерства внутренних дел, при Ста днях последовал за Людовиком XVIII в бельгийский город Гент, то есть выказал себя верным слугой короля. — Примеч. пер.]

324

AN 271AP3, papiers Barrot (письмо Трюэлля от 29 марта 1830 года). Депутаты, собравшиеся у Лаффита, только что согласились с единственным тостом, выработанным комитетом общества «Помоги себе сам», но в среду утром желали получить рукопись речи.

325

Almeras Ch. Odilon Barrot avocat et homme politique. Paris, 1951. P. 39–40.

326

«Повсеместно распространяется мнение, что не следует платить налог не только в случае отказа от принятия бюджета, но и в том случае, если законы о печати и о выборах будут попраны посредством ордонансов; люди привыкают к мысли о грядущем сопротивлении» (Mémoires, correspondance et manuscrits du général Lafayette. T. 6. P. 360).

327

В речи перед комитетом избирателей департамента Сена (см. ее текст в: Rozet L. Chronique de Juillet 1830. Paris, 1832. T. 1. P. 17) Барро сказал, что нужно уделить особенное внимание выбору членов избирательных бюро, поскольку при отсутствии законной власти единственными ее носителями останутся, как в 1789 году, именно они. Историки до сих пор не оценили по достоинству значение этой речи, которая, как вспоминал сам Барро (Barrot O. Mémoires posthumes. Paris, 1875. T. 1. P. 92), изумила часть аудитории и которая гораздо более правдоподобна, чем якобы брошенный им на банкете в «Бургундском винограднике» призыв к восстанию.

328

Фельяны — либеральные монархисты Члены общества Клиши, выступавшие за восстановление монархии, собирались в 1795 году в клубе Клиши на одноименной парижской улице. Переворот 18 фрюктидора V года (4 сентября 1797 года) был направлен против усиления роялистов. — Примеч. пер.

329

«Конституционная» в номере от 2 апреля 1830 года пишет о нем просто как об «одном из достойнейших ветеранов нашей отважной армии».

330

Barrot O. Mémoires posthumes. T. 1. P. 91.

331

О подписке было объявлено в «Конституционной» в пятницу 26 марта, причем в объявлении значилось, что принять участие в банкете смогут только семьсот первых подписчиков. Быть может, не все из этих людей уже были избирателями, поскольку не всем исполнилось тридцать лет; возможно также, что некоторые молодые люди из хороших семей служили в семейных торговых домах, что и дало повод для издевок «Белого знамени».

332

См.: Barrot O. Mémoires posthumes. T. 1. P. 89–91; см. также: Mémoires, correspondance et manuscrits du général Lafayette. T. 6. P. 360.

333

См.: Blanc L. Histoire des dix ans. T. 1. P. 153–154 (короткое упоминание); Charléty S. La Restauration. P. 355; Weill G. Histoire du parti républicain en France, 1814–1870. Paris, 1928. P. 21. О популярности этого эпизода и о тех искажениях, каким он подвергся, см.: Nadaud M. Léonard, maçon de la Creuse / Rééd. J.-P. Rioux. Paris, 1976. P. 162.

334

Gazette de France. 5.04.1830. Редакция сообщила, что получила статью «от одного из своих единомышленников». Жакото изобрел всеобщий способ обучения, который называли «Учитель-невежда»; упомянутые Какелар, Бовизаж и проч. — торговцы, которые принимали подписку на банкет и над которыми роялистская пресса без устали потешалась. [Жозеф Жакото (1770–1840) был пропагандистом взаимного обучения, при котором ученик передает знания, полученные от учителя, другим ученикам, и утверждал, что «можно научить всему, чего не знаешь сам». — Примеч. пер.]

335

Журналист продолжает: «Увы, эта прекрасная Франция, которая вспоминает с самой почтительной признательностью и отмену цензуры после восшествия Карла Х на главный трон Европы, и реймсские клятвы, желает быть избавленной от министерства, гибельного для свободы».

336

Le Courrier français. 7.11.1829.

337

Le Globe. 14.04.1830.

338