Время быть русским

Но самое яркое проявление расовой агрессии американских негров состоит не в политических мероприятиях и бунтах, а в том, что они продолжают активно плодиться. Если в 1960-е гг. они составляли всего 10 % населения, то сегодня уже 20 %. И это несмотря на то, что живут хуже белых и не в деревнях (негритянское фермерство давно и основательно разрушено, неконкурентоспособно), а в городах. Их вполне устраивает паразитический (благодаря социальным программам) образ жизни люмпена. Ведь, скажем, только ради того, чтобы черные дети ходили в школу, их родителям платят немалые пособия! Отчего же не рожать в таких условиях?

Историк В.К. Шацилло в диссертации «Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения (НАСПЦН) и ее роль в негритянском движении США в послевоенный период» (М., 1983) приводит интересные данные. Оказывается, с 1910 года в стране действует Национальная городская лига, занятая тем, что помогает неграм переселяться в город. Если в то время лишь 10,4 % всех американских негров жили в Северной Америке, то уже в 1960 г. их стало 34,4 %. И в том же году уже лишь 25 % негров Юга Америки жили в селе. В дальнейшем эта тенденция росла. Исполнительный секретарь НАСПЦН Р. Уилкинс, выступая в сенате в ноябре 1966 г., верно резюмировал: «То, что мы называем негритянской проблемой, содержит в себе гигантскую проблему урбанизации». Шацилло также интерпретирует данный факт вполне однозначно: «Одним из важнейших факторов, поставивших негритянский вопрос в разряд острейших внутриполитических проблем, явилась массовая миграция негритянского населения из сельских районов Юга страны в города Севера США» (с. 36).

Перед нами наглядная модель европейского, да и мирового будущего.

Негритянская проблема — важнейшая, но не единственная для расовой политики США. Ибо есть и другие народы и расы, претендующие на свою долю американского пирога («аmerican pie»). Сегодня, когда «ужасный СССР» уже не может помешать его делить, наступает интересный момент.

Всего за последние 150 лет, то есть после гражданской войны 1861–1865 гг., в Америку переселилось свыше 50 млн. человек, которые затем продолжали активно размножаться в относительно тепличных условиях (Америка все эти годы не воевала на своей территории). Иммиграция долгое время скрупулезно квотировалась по расовому и национальному признакам. Но квоты постепенно росли. В 1949 году уже всем странам Азии — 41 стране — была выделена квота по сто человек в год (ибо «необходимо завоевать дружбу азиатов в борьбе за сдерживание коммунистической агрессии»). Несмотря на это, до 1965 года среди переселенцев, все же, преобладали европейцы. Но в этом роковом году барьеры, за отмену которых боролись определенные силы и в самих Штатах, и вне их, рухнули. 3 октября президент Линдон Джонсон на ступенях статуи Свободы (!) торжественно подписал новый закон об иммиграции (т. н. «Иммиграционный акт»).

В итоге некоторые диаспорные образования стали расти как на дрожжах. В одном только 1969 году в Америку переехало: 44.623 мексиканцев, 59.395 вест-индцев, 20.744 филиппинцев, 16.947 ямайцев, 15.440 китайцев (с Тайваня), 13.751 кубинцев, 10.670 доминиканских граждан и 23.928 латиносов (если учесть, что с 1930 по 1965 гг. произошел трехкратный рост населения Южной Америки — с 200 до 600 млн. человек, удивляться не приходится).

Конечно, росли не только цветные общины, но и некоторые белые. Что далеко не всегда шло на пользу национальной консолидации. Между прочим, сегодня в США самая большая еврейская община в мире (6 млн., в то время как даже в Израиле — всего 5 млн.). Американцы (полушутя) называют Израиль — форпостом США, евреи Америку (полусерьезно) — колонией Израиля.

Самое поразительное и на первый взгляд необъяснимое, что американские «отцы нации», признавая на словах опасность неконтролируемой иммиграции и необходимость более строгих и обоснованных квот, на деле поступали противоположным манером. В диссертации Э.А. Полищука «Иммиграционная политика США после Второй мировой войны» (Л., 1975) приведены такие цифры: несмотря на принятый в 1952 году строгий ограничительный закон об иммиграции, Конгресс с 1953 по 1965 гг. принял 4273 частных билля в пользу индивидуальных иммигрантов в обход упомянутого закона. Только при Эйзенхауэре (1953–1961) более 300 тыс. человек были признаны в качестве внеквотных иммигрантов. И только один Китай при квоте 105 человек систематически давал в среднем 4209 человек в год (с. 95-100).

Чем объяснить такое массовое затмение ума политиков? Тотальной коррупцией? Ложными идеологическими установками? Лоббированием неких тайных сил? Мы поговорим об этой важной загадке ниже.