Время четырёх стихий

– Довольно! – процедил я сквозь зубы, резко уперевшись ладонями о Джима. – Не тебе распоряжаться судьбами моих друзей, – я собрал пальцы в кулак и всеми мыслями изгонял его из головы. – Спасибо, конечно, что помог его спасти, но… ох, просто брось эти свои каннибальские штучки, ладно? Найдёшь потом себе какого-нибудь воришку или что-нибудь подобное.

– С голоду не помри, хлюпик. Иначе скоро ты у меня поплатишься за такое поведение, – прошипел он на прощание, исчезнув.

Я с облегчением вздохнул и на секунду замешкался, когда опустевший желудок дал о себе знать. Однако холодная грудь Джима заставила опомниться и подавить жгучий голод. Я закрыл глаза и постарался вывести воду, чтобы не делать искусственную вентиляцию лёгких. Процесс, кажется, пошёл…

… потому что вскоре эта вода с небольшой примесью взбаламученного песка вылетела наружу, оставив красивое мокрое пятно на моём почти любимом джемпере.

– О, чёрт, чувак, мог бы и в другое место плеваться! – возмутился я, встав на ноги.

– Не ори, голова и без твоих криков пухнет, – севшим голосом прокряхтел Джим, откашливаясь и приподнимаясь на надувном матрасе. – Опять я здесь?.. – показалось, что он произнёс это немного огорчённо.

– Ну, ты можешь идти, если тебе тут не нравится, – ответил я, залипнув в телефон. – Только тогда одежду сам искать будешь, – губы расползлись в хитрой и самодовольной улыбке.

Это было забавное зрелище, наблюдать, как меняется выражение его лица. Сначала оно не показывало абсолютно никаких эмоций. Потом бровь нервно дёрнулась и к Джиму, кажется, постучалось осознание. Он, как в замедленной съёмке начал ужасаться ситуации: рот приоткрывался в страхе, нос морщился, брови не спеша взлетали домиком, а глаза широко раскрылись.

Я не выдержал этого зрелища, сфотографировал на память и рассмеялся, схватившись за живот.

– Твою ж мать, какого хрена?! – завопил Джим, посмотрел вниз и постарался тщательно укутаться в простыню. Но из-за трясущихся рук и накаленности атмосферы она то и дело выпадала. Мне пришлось прикрыть глаза дрыгающей от смеха ладонью.

– Ты… п-похож на… на тюленя, – смеялся я, наблюдая сквозь пальцы за нелепыми действиями Стоуна. – На п-перекаченного… тюленя! – в голове возникла картинка тюленя-качка, и, не выдержав, засмеялся ещё сильнее. Мышцы пресса зажгло. – О-ой, ж-живот, – сквозь смех пробубнил я.

– Сам ты тюлень! – заорал Джим, вставая и приближаясь ко мне.

Сейчас он был похож на античного греческого героя: взъерошенные мокрые каштановые волосы, мятая простыня, превратившаяся в жалкое подобие тоги³, и злое, прямо-таки воинственное лицо! Для полноты образа не хватало венка, как у Цезаря, и сандалий.

– Да с тебя пора мем делать, – не унимался я, смех разразился с новой силой.

– Заткнись! – процедил он сквозь зубы. – Лучше выдели мне какую-нибудь одежду.

– Да ты и в этом красавчик, – усмехнулся, вытирая слёзы и вдыхая полной грудью. – У-ух, кажется, успокоился, – встал с кровати, отбросив телефон в сторону, и направился к нескольким стульям с увешанной на них одеждой. – У меня есть зелёная толстовка, – я кинул найденное Джиму. – Она новая, я её не надевал ещё.

– А есть сменное бельё и бриджи? – поинтересовался он, ещё не переодеваясь.

– А есть полегче заказ? – съязвил я, но всё же принялся искать дальше. – О, лови. Ты просто везунчик сегодня, – не думал, что найду что-то подобное.

– Идеально, – Стоун блаженно улыбнулся и принялся натягивать всё это на себя.

– Уж прости, шапки у меня не найдётся, – я снова взял телефон в руки и включил игру.

– У меня дома их полным-полно, – ответил Джим. – Ох, наконец-то приличный вид.

Я отвлёкся от смартфона и глянул на него. Эти вещи будто оказались у меня специально для такого момента. Они мне не пошли бы. А на нём сидели, как влитые.

– Ну, что теперь? – я вопрошающе посмотрел на него. – Пойдём геройствовать вместе? – улыбнулся, приподняв брови.

– Да отвали уже, – огрызнулся Джим, направляясь к двери. – С меня на сегодня хватит геройствования. Ладно, свидемся ещё, – он вышел на улицу, оставив меня одного.

Я долго смотрел на металлические пластины, служившие дверью. Никто не возвращался. А звонящая тишина начинала давить на нервы, пробуждая болезненные воспоминания.

Резко встав с места, решительными шагами направился к выходу.

– Продолжим-ка то, от чего меня отвлекли, – я в предвкушении улыбнулся и снова бросился в океан.

Но на этот раз решил поискать трубы, ведущие к городской канализации. Было бы здорово изменить облик на Оно⁴… Но тогда весь город претерпел бы жуткую погодную катастрофу. Пожалуй, и так сойдёт.

~

Я чувствовал, как силы иссякали. Поддерживать необходимую высоту становилось всё труднее. Нужно добраться до лаборатории, пока я совсем не ослабел.

Мне было слишком хреново. Лишь на секунду потерял бдительность – уже на полном ходу кувыркался по зелёной траве, раскарябав правую руку.