Время ереси (СИ)

Силгвир смерил его взглядом – без страха, но с настороженностью. Он не был уверен, что победит в бою с драконьим жрецом здесь, на Атморе; слишком много атморец знал местных уловок, которые были незнакомы тамриэльскому чужаку.

- Ты не можешь, - спокойно и безжалостно отрезал Рагот. – Он верховный драконий жрец. Он был избран Конариком. А меня ты убить не сумеешь, иначе давно бы сделал это.

Ох, да ты только взгляни. Вся компания контрабандистов в сборе.

Похоже, нам повезло.

Силгвир не был уверен, что слышал эти голоса внутри себя, а не снаружи. Тьма и ледяные пустоши не могли остановить тех, кому они принадлежали; Силгвир даже не решился утверждать, что заметил вспышку портала.

- Интересно, - сказал Исмир. На нем не было ни крылатого шлема, ни сверкающего доспеха Крестоносца, лишь легкий доспех и плащ, отороченный лисьим мехом – но это был Исмир и никто другой; его нельзя было спутать с человеком, как нельзя было спутать молнию с бликом солнца. Силгвир смотрел на него, как смотрят в озерную воду, в идущее кругами отражение – неуловимо другое, но всё же узнаваемое.

В зале повеяло грозовой свежестью.

Рагот, поднявшись из-за пиршественного стола, низко склонился перед богом людей, и молодой его двойник в точности повторил поклон.

- Благодарю тебя за честь, что ты оказал мне, - произнес старший драконий жрец, не поднимая глаз. – Награди меня смертью, если я посрамил твоё имя в том бою.

- В каком бою? – рассеянно удивился Исмир. Ханс, звали его здесь? – А, в том, на Монавен? Нет, здорово вышло. Я пришел не за тобой, а за собой.

- Джиллы всё-таки возмутились? – усмехнулся Вульфхарт в ответ. Тело лесного эльфа не смущало его ничуть; в конце концов, когда-то он вел Дикую Охоту и свою кровь дарил наследникам рода Каморан.

Ханс добродушно хмыкнул.

- Да нет, просто всё перепуталось, и я решил забрать то, что принадлежит мне.

Защитник Человека шагнул ближе к маленькому лесному эльфу и коснулся ладонью его груди – там, где когда-то горел огнями вечности красный ромб, поющее сердце бога. Силгвир не ощутил прикосновения, но ощутил бурю, вздымающуюся внутри – о, лишь малую часть ее он слышал прежде, и часть еще меньшая звенела в его Голосе. Буря свернулась звездным вихрем, ощерила громовые клыки, взрыкнула, ломая цепи человечьей природы… и вырвалась на свободу.

Ханс Лис вдохнул ее всю, едва только вздрогнули высокие своды зала. И отступил на шаг.

Силгвир медленно поднял руку, коснулся груди там, где только что выжигала ему сердце ладонь бога. Внутри было пусто, будто что-то вырезали из него, что-то безумно важное. Что-то очень нужное и очень теплое, как мерцание светлячков в межзвездной тьме. Что-то, что всегда было частью – и его самого, и Героя.

Больше он, наверное, не сможет спасать всех.

- Вот и всё, - пророкотала гроза в облике Небесного Воина. – Прощай, Герой. Славная была битва в Совнгарде.

- Это точно, - сказал другой, пришедший вместе с ним – не бог, но стоящий слишком близко к богу; ближе, чем кто-либо из живых. – Жаль, я мог только смотреть. Но таковы правила.

От него, облаченного в боевой доспех, веяло силой и властью – той силой и властью, которой не владел никто другой из рода людей; лишь те, в чьих жилах текла драконья кровь, быть может, могли бы бросить ему вызов. Маска воина-повелителя скрывала его лицо, и ярче солнца горели ее золотые бивни.

- Здравствуй, Конарик, - сказал Силгвир. – Или тебе привычней «Исграмор»?

Маска плавно растаяла, обнажая истинный облик великого правителя, и Исграмор беззлобно усмехнулся в бороду.

- Тогда было еще рано для откровений, Герой. Да ты и не знал тогда, что такое Конарик. Одна простая вещь, которую понимаешь, становясь Конариком – ничто не происходит без причины.

- Это в Тамриэле так, а здесь всем плевать, - вздохнул Силгвир. – Ты вообще еще не должен знать о том, что мы встретились в Совнгарде.

Исграмор гулко захохотал, и даже Ханс, отвлеченный поданным слугой кубком, беззвучно усмехнулся.

- Для нас это не имеет значения, - пояснил Исграмор, отсмеявшись. – Для ада и тех, кто спустился к ним… небольшим обманом. Из тебя выйдет неплохой Конарик, я думаю. Вам пора возвращаться в свой мир; Атмора неплохо выучила тебя, теперь ты должен справиться с Маской. Совет поможет тебе.

- Вы всерьез собираетесь сделать эльфа Конариком? – Рагот резко шагнул вперед. – Остроухого выродка? Ты учил нас убивать их при любой возможности, ты собираешь армию со всего Времени, чтобы вырезать их всех до единого, и теперь… что, в этом времени все стали предателями?

Ханс, потерявший было интерес к беседе, с любопытством обернулся на молодого драконьего жреца. Исграмор скрестил руки на груди.

- Твоё Имя ослепило тебя на всю твою жизнь, сколько бы она ни длилась. Считай предателем кого угодно, Rahgot Rukaan-Mindin-Sahqo-Ziik, ты не можешь поднять оружие ни на меня, ни на него, ни на своего бога. Единственный, с кем ты можешь сразиться здесь – это с самим собой… если пожелаешь.

Рагот встретил взгляд Исграмора – и не отвел глаз. Силгвир почти услышал звон скрестившихся клинков в молчании, наполнившем зал.