Время колокольчиков

…А за этим, сна не зная, редактура наблюдает,
Репетирует, когда, зачем и кто,
Кто заплачет, кто завоет, кто утешит, успокоит,
Кто споет — не дай Бог, ежели не то.

Как только зрителей рассадили по секторам маленького цирка, я увидел шустрого молодого человека, который давал каждому сектору указания, как похлопать, когда потопать. После чего на "пятачок" в центре выходили разные группы и изображали под фонограмму страшное увлечение игрой. Потом, отложив инструменты, экспромтом, легко и остроумно, как Маяковский на диспуте, отвечали на отрепетированные с утра вопросы. Доверчивые телезрители должны были определить победителя в "честном" турнире.

Зрелище не уступало прославленному "Muppet Show". Но никто не позволил себе ни словом, ни жестом выразить сомнение в происходящем. Я смотрел в грустные глаза серьезного музыканта Романа Суслова и пытался понять: ему-то что здесь нужно? Ведь никогда в жизни ни Искандер, ни Астафьев, ни Анатолий Васильев не согласились бы опуститься до "Литературного" или "Театрального ринга" такого сорта.

Впрочем, я-то пришел сюда по делу. В нужный момент. мне должны были передать микрофон и обеспечить произнесение в эфир нескольких слов — о коллеге выступающих сегодня музыкантов, который, может быть, смотрит эту передачу в лагере на Северном Урале. Накануне мы получили очередную порцию отписок из прокуратуры и Верховного Суда по делу Новикова.

Оставалось пять минут. Модно одетые мальчики и девочки вокруг прилежно, как в передаче "Веселые старты", хлопали и топали. Ученые дяди задавали сложные вопросы, придавая "Рингу" известный академический лоск. В секторе напротив воседал "весь синклит" из НМД в окружении свиты длинноволосых, припанкованных, увешанных модными "фенечками" музыкальных юношей, которые хотели ездить на гастроли не только в Рязань, но в Лондон или Париж.

И тут я понял, что случится, если я обломаю им кайф. Нет, меня не сдадут в милицию и даже не выключат микрофон. Зачем? Мне не дадут говорить сами музыканты: "Это не к нам вопрос, а к прокурору. Ха-ха-ха". Зрители прервут возгласами с мест. Тусовка будет дружно хохотать. Ведь сценарий не навязан им сверху начальством, это их родное, взаимовыгодное дело, и они не допустят, чтобы в него вмешивался с посторонними вопросами кто-то не из их круга:

Я сказал: "извините, микрофон мне не нужен", и направился к выходу, не дожидаясь окончания турнира.

Размышление о первых и последних

С амплитудой всего в два года судьбу героев нашей истории "запятым по пятам, а не дуриком" повторило демократическое движение в политике. Правда, академик Сахаров не дожил до того времени, когда слово "демократ" стали воспринимать как ругательство. Хотелось бы разобраться в той тягостной закономерности, по которой благородное дело самоуничтожается самим фактом своего торжества, а у рыцаря, одолевающего дракона, немедленно вырастают хвост, чешуя и прочее, отнюдь не из рыцарской экипировки.

Здесь нам придется с порога отвергнуть многие расхожие объяснения, как то: "советский рок погубила коммерция". То, что у нас называют "коммерция" так же похоже на комерцию, как наш портвейн на славное вино из Порту. Система, уничтожившая рок, не имела ничего общего с западным шоу-бизнесом: плоть от плоти сталинской феодально-крепостнической экономики, она должна рассматриваться в ряду таких явлений как "плодовощторг" или "общепит". Тот, кого не убедила в этом прочитанная книга, может устроить простой эксперимент, поставив на видеомагнитофон сначала "All that jazz" Боба Фосса, а затем — по выбору — "Как стать звездою", "Наш человек в Сан-Ремо" или любое подобное произведение. Если, конечно, хватит сил досмотреть второй фильм до конца. Другой миф — советская эстрада победила демократическим путем, поскольку соответствовала уровню развития нашего народа. Забавно, но этот тезис с наибольшим энтузиазмом отстаивают как раз те, кто сделал все возможное, чтобы помочь народу сделать именно такой "выбор". Это напоминает не к столу рассказанный анекдот про пьяного, которого тошнило в переполненном метро: "Я — свинья?! А на себя-то посмотрите!" Безусловно, есть определенный процент населения, который предпочитает потреблять суррогаты. В результате массового алкоголизма и плохой работы медико-генетических консультаций у нас этот процент выше, чем в некоторых других странах. И тем не менее, в литературе в те же 87—90-е гг. "Космическая проститутка" не истребила начисто ни Искандера, ни Солженицына, ни Стругацких, ни Эко.