Время культурного бешенства

Магистр Александер на культурологической конференции в Париже посвятил свое выступление методам трансляции творческой личности в бессмертие, причем в тексте доклада фотографию как таковую вообще не упоминал. Но вопросы, которые ему задавали, касались исключительно фотографического «Черного квадрата». Магистр подтвердил, что высоко ценит этот проект и что ценность его — в полнопрофильном срезе всей иерархии человеческих ценностей:

— В нем присутствует все, что живет в духе и умах человеческих — Аллах и Иегова, Христос, Конфуций и Будда. Но при этом и то, что живет в человеческом теле — простейшие зоологические реакции и биологические инстинкты. Именно проекты такого рода могут служить средством трансляции в бессмертие человечества в целом.

Далее магистр занялся подготовкой для Сорбонны лекции о философии нестяжательства и о культурологической конференции вскоре забыл. Ее же материалы были вывешены в Интернете и частично перепечатаны различными периодическими изданиями, в том числе и тиражными журналами популярного толка. И, по естественному ходу событий, стенограмма выступления магистра Александера однажды попалась на глаза радикально настроенным мусульманским обозревателям.

Недовольство мусульманской прессы поначалу было негромким — вот, моя, до чего докатились эти неверные. Уже само утверждение, что какой-то нелепый «Черный квадрат» может заключать в себе изображение Аллаха, есть величайшее кощунство. Не говоря о том, что этот квадрат сам по себе — объект непристойный и кощунственный, ибо никому не известно, что он содержит на самом деле.

Фанатично настроенный молодой журналист из Ирана сумел отыскать Каракатаева во время его очередного европейского турне и задал вопрос в лоб — правда ли, что русский «Черный квадрат» включает в себя снимок, который фотографы считают изображением Аллаха?

Не сразу поняв, с кем имеет дело, Каракатаев ответил с любезной улыбкой:

— Увы, нет. Но если нам предъявят натуру, мы исправим положение.

Сей «столь же циничный, сколь и богохульственный» ответ был напечатан крупным шрифтом на первых страницах всех радикальных газет исламского мира, и это было началом бури.

Арабские журналисты не поленились изучить тысячи фотографий на сайте «Черного квадрата» и опубликовать наиболее непристойные со своей точки зрения, доказывая, что весь проект — затея богопротивная и безнравственная. Наиболее вдумчивые мудрецы пришли к выводу, что всякая зачерненная картина есть объект богохульственный.

У российских посольств на Ближнем Востоке начались демонстрации, кое-где даже с метанием камней, а в Эмиратах наложили эмбарго на русские товары. В Лондоне арабские эмигранты устроили шумное шествие, на всякий случай сожгли пару десятков автомобилей и подали правительству петицию с требованием прекратить поддерживать и решительно осудить кощунственный проект. В ответ правительство объявило, что примет надлежащие меры, если будут предъявлены доказательства антиисламской сущности «Черного квадрата».

Европейский совет по культуре оказался более гибким. Реагируя на претензии мусульманских культурных организаций, он после пространных дебатов постановил, что независимо от того, содержит ли «Черный квадрат» изображения Аллаха или нет, проект, поскольку он оскорбляет религиозные чувства верующих, должен быть немедленно прекращен. Соответствующая рекомендация была официально отослана в Россию по дипломатическим каналам.

После массовых и отнюдь не мирных акций арабского населения Лондона, английский парламент принял решение присоединиться к общеевропейской резолюции, и палате лордов ничего не оставалось, как лишить Каракатаева рыцарского звания.

Художественно-промышленные корпорации нашли момент подходящим для атаки на фотографический проект изнутри страны. Государственный искусствовед первого ранга Квакшин опубликовал установочную статью об эклектичности и антинаучности фотографической авантюры. Вслед за ним мелкая сошка — искусствоведы второго и третьего ранга — принялись копаться в необъятном сайте проекта «Черный квадрат». В результате стали появляться одна за другой публикации, где доказывалась не только художественная несостоятельность проекта, но и шла речь о безнравственности и кощунственности. Ибо недопустимо впечатывать в один сатанински-черный объект репродукции изображений Христа и святых угодников наряду со всякой неприличной ерундой, обнаженной натурой и бессовестной омерзительной порнографией. Все это оскорбляло религиозные чувства верующих, только в данном случае уже не мусульман, а православных. Далее все шло по накатанной схеме. Собрания прихожан при храмах подали серию жалоб, они пошли по инстанциям, и церковная прокуратура нарядила свою комиссию для расследования инцидента. Как говорится, факты подтвердились, и карающая десница начала действовать.