Время Культуры

Известно, что ему не давали сниматься и появляться на телеэкране, он был в «черном списке». Почему? Думаю, что бездари-догматики всегда боялись талантливого, свободного слова и жеста, сатиры и смеха, той неуправляемой живой творческой силы, которая исходит от артиста. А минутное появление Михаила Барышникова (сбежавшего за рубеж) в фильме «Фиеста», снятом Юрским, — было, на мой взгляд, только поводом для остракизма.

Переезд актера в Москву. Если бы его не было, я бы не увидела вживе потрясающих «Стульев» Ионеско, сыгранных в театре «Школа современной пьесы» удивительной парой — Юрским и Теняковой.

О своей многолетней спутнице и партнерше Сергей Юрьевич говорит: «Моя жена, моя любовь, моя актриса». Когда на Сергея началось «неправое гоненье», Наталья Максимовна, в противовес «доброхотам», советовавшим отступиться от «прокаженного», пошла в паспортный отдел и попросила записать ее на фамилию мужа — Юрская.

Если бы Сергей Юрьевич не переехал в Москву, я бы в один из своих приездов из Италии не опустила в его почтовый ящик свою пьесу «Итальянское каприччо» (1997). И не было бы телефонного звонка в нашу московскую квартиру, чуть не сбившего меня с ног, когда я поняла, что звонит «сам Юрский». Я и сейчас несу этот звонок с собой, он помогал мне в тяжелые годы, в тяжелые минуты. Я понимала: если пьеса понравилась Юрскому, значит, нужно продолжать писать и не отчаиваться оттого, что не печатают и не ставят.

А вообще, как сейчас понятно, дело даже не в печатании и в постановке, а в том, отозвались ли на созданное тобой людские сердца.

Сергей Юрьевич с горечью рассказывает о своей повести Чернов/Chernov и о снятом по ней фильме, которые оказались лишены внимания публики — книжный рынок был наводнен литературой Перестройки, а кинопрокат просто рухнул. Я видела замечательный этот фильм, в котором прекрасно сыграли Алексей Смирнов, Елена Коренева, сам Юрский. Могу понять, как тягостно мастеру сознавать, что по «не зависящим от него причинам» фильм до публики не дошел, не был принят и оценен.

А какой Юрский писатель! Трудно забыть его мемуарную книгу «Игра в жизнь», отдельные главы которой мы читали на уроках с учениками.

На недавнем концерте Сергея Юрьевича в Роквилле в перерыве я купила книгу его повестей и рассказов «Все включено» (2009). Прочитала от корки до корки, подивилась разнообразию: тут и детектив, и едкий памфлет, и веселая сатира, и исторические размышления, и философская медитативная притча. Над некоторыми страницами смеялась безостановочно — все же у Юрского бесспорный и редкий сатирический дар. Но вот вопрос: многие ли книгу прочитали? Есть ли на нее отклики? Написала бы сама, да сегодняшние журналы рецензию на книгу 2009 не напечатают.

Пишущие в наши дни все в таком положении — обделены читательским вниманием.

Зато у Сергея Юрьевича есть ТЕАТР. И Юрский продолжает свое служение театральным Музам.

Слышала, что сейчас он играет в спектакле о Шагале «Полеты с ангелом». Счастливых Вам полетов, Сергей Юрьевич!

Всеволод Мейерхольд и Зинаида Райх в трагедии Рока

05.11. 15

Известно, что Всеволод Эмильевич был превосходным актером, среди прочих ролей сыграл он прорицателя Тиресия в трагедии Софокла «Эдип-царь». Сыграл, как все что он делал в театре, гениально. Был ли он в жизни так же проницателен, как слепой ясновидец Тиресий? Скорее всего, нет. Но даже если и был, отвести от своего дома трагедию он не смог.

Известно, что Року противиться невозможно. Всеволода Мейерхольда, известного на весь мир режиссера, и его жену, Зинаиду Райх, первую актрису театра, носящего его имя, настигла именно она, трагедия Рока.

Но давайте начнем сначала. В конце октября на канале КУЛЬТУРА прошел новый цикл «Исторических путешествий» Ивана Толстого. Из всего — очень любопытного — цикла, носящего подзаголовок «Книги с ключом», больше других меня заинтересовал сюжет «Гамлет на обложке».

Обложка книги «Гамлет» 1946 года

Иван Никитич показал зрителям старую, 1942-го года, книгу, выпущенную издательством Детгиз, с текстом трагедии «Гамлет». Пьеса Шекспира была здесь в переводе Пастернака, оформлял книжку известный иллюстратор Николай Кузьмин.

Вот Иван Толстой держит в руках книжку, показывает ее зрителям: на обложке изображен какой-то безумный, с пронзающими нас глазами, Гамлет.

Рассказчик говорит, что Гамлет на обложке ему всегда кого-то мучительно напоминал, и даже не мужчину, а женщину.

Затем этот «кто-то» актуализировался для него в образе Зинаиды Райх, той самой Райх, портрет которой — с огромными глазами — висел в кабинете Мастера. Той самой Райх, которую двое неизвестных, проникших в квартиру, зверски убили, нанеся 17 ножевых ран и выколов глаза.

Зинаида Райх

Случилось это 15 июля 1939 года, еще месяца не прошло после ареста Мейерхольда, обвиненного в работе на три разведки — японской, литовской и английской — и расстрелянного на следующий день после приговора Военной коллегии.