Время любить

— Как и положено, сопротивляется.

— Ничего, у меня тоже сначала не шел. Это, как анатомия, у медиков.

— Ты извини, пап, что я сразу не прилетел, там…

— Я знаю.

— Пришлось лететь через Питер. Почему-то рейсы на Питер открыли раньше, чем на Москву. А мест навалом. Народ боится летать.

— Я тоже, — признался Сергей Павлович.

— Ты не знаешь, у Владимира Юрьевича это серьезно? Мама так переживает… — спросил и осекся Виталий, закусил по-отцовски губу.

— Серьезно. Ей надо быть с ним. Я уже в порядке. Меня Бог, кажется, простил.

— Пап, ты правда все-таки ее сделал?

— Правда. Но еще не довел до ума. И, наверное, не буду.

— На Западе ты был бы миллионером.

— Или трупом. Хотя и здесь чуть не стал, — грустно улыбнулся Кошкин.

— Мама сказала, что ты хочешь уничтожить машину?

— Не совсем так. Но пусть это будет моей маленькой тайной. Не возражаешь?

— Нет, что ты!.. Я горжусь тобой, пап. Всегда знал, что ты гений.

— Ну ладно, ладно, не хвали. Знаешь же — не люблю. Лучше расскажи о себе. По родимой стороне скучаешь?

— Если б не Лена, скучал бы. А если честно, скучать некогда, раз за меня платят, надо брать знания. Тем более, приходится учить два языка и английский и французский да еще с техническим уклоном.

— Китайский надо учить, — в шутку посоветовал Сергей Павлович.

— У нас математику китайцы, между прочим, дают, — серьезно заметил Виталий.

— А философию — ученик Сартра! — гордо вставила Лена.

— Экзистенциализм, — вспомнил Сергей Павлович, — так себе. — Но заметив, как удивленно вскинула на его более чем легкое отношение к мировой знаменитости Лена, добавил: — Кстати, данное учение зародилось в России. Правда, в его религиозном варианте.

Сказать-то сказал, а подумать подумал: «Ну, вторая Варламова! За идею вместо ласк всю ночь будет с мужем спорить».

— А мы, пап, в Питере, познакомились с одной кавказской парой, у них свадебное путешествие. Они уже по Волге на теплоходе прокатились. Здорово. А я собственной страны не знаю.

— Еще не поздно.

— А знаешь, как познакомились?

— Нет, конечно, — хмыкнул Кошкин.

— В тире!

— А вы-то там, что делали?

— Надо было убить время до нашего рейса. И мы от нечего делать зашли в тир. А этот парень, его Алейхан, кстати, зовут, стрелял так, что собралась целая толпа. Он, наверное, все призы для своей Айзы забрал. Она стояла, улыбалась и держала в руках кучу мягких игрушек. Я уж рядом с ним винтовку в руки брать не решился.

— И ты спросил его, где он так научился стрелять, а он после этого перестал, и они оба с девушкой поторопились уйти из тира?.. — задумчиво предположил Кошкин.

— Откуда ты знаешь, пап? — удивился Виталий.

— Я, слава Богу, не видел, как он стреляет. Могу только предполагать. Так, интуиция… Ну, что было дальше? — вынырнул из видений Сергей Павлович.

— Мне показалось, что я его чем-то напугал или обидел, мы с Леной их догнали, и я предложил сходить вместе в кафе. Тем более, что и у нас и у них оказался хороший повод. Мы подали заявление в ЗАГС. В России…

— В России… Это звучит…

* * *

Обложившись тремя мобильными телефонами, Петр Верхотурцев полагал сделать с каждого из них по одному звонку, дабы обеспечить себе безопасный выезд из страны и безбедное существование на первое время. В нынешней ситуации он не мог сходить в банк, чтобы воспользоваться честными сбережениями, а нечестных, разбросанных по разным берлогам, было маловато. Эх, знал ведь, что с этим мутноглазым сосунком Ермоленко кашу не сваришь! Александр Максимович, растудыть тя! Такие, как он, только сопли по нарам умеют размазывать. В одном у них сила — страсть к деньгам ведет их в точном направлении к прибыли, как лососей на нерест. Да на крутых порогах и поджидают жирных лососей рыбачки в погонах. Сейчас, поди, сотрудничает со следствием, метет, как диктор радио по заявкам слушателей.

Взяв в руку первый телефон, Верхотурцев позвонил своему знакомому умельцу и заказал заграничный паспорт. Разумеется, имя Петра Матвеевича теперь будет звучать по-другому. Но это его нисколько не тяготило. Деньги можно приложить к любому имени. За деньги имя можно сделать если не кристально честным, то, во всяком случае, респектабельным. Вторым номером по второму мобильнику набрал номер приемной Яковлева. Но ушлая секретарша обломала его в два слова: «звоните генеральному». О как! Пришлось нарушить правила безопасности и набрать еще раз с этого же телефона.

— Девушка, ты не гони, а у генерального номер какой?

На разговор с Яковлевым особо не настраивался, решил давить, как не заплатившего клиента.

Уже другая секретарша, узнав, что звонят из администрации губернатора, соединила Верхотурцева с новым генеральным конструктором.

— Слушаю, — деловито начал разговор Вадим Григорьевич, у которого была масса дел по реорганизации производства.

— Вот именно, слушай, лысый! — наехал с ходу Петр Матвеевич. — Бросишь трубку, я с тебя это… Скальп сниму!

— Кто вы и что вам нужно? — не особо испугавшись, поинтересовался Яковлев, тут же нажав кнопку записи на встроенном диктофоне.

— Тебе сто штук отвалили, а ты условия не выполнил.

— Какие сто штук? Что за бред?