Время милосердия

Нуз сидел за совещательным столом без мантии и курил трубку. Он был взволнован. Судья жестом поприветствовал их и пригласил сесть. Первые его слова – музыка для ушей Джейка.

– Джентльмены, у присяжных, судя по всему, вспыхнула война. За первые три часа приставам пришлось дважды разнимать драку. Боюсь, это дурное предзнаменование для завершения процесса.

Дайер втянул голову в плечи, Джейк боролся с желанием расплыться в улыбке. Оба молчали, поскольку просьбы высказаться не прозвучало. Нуз продолжил:

– Я собираюсь сделать то, к чему прибегал всего один раз за всю свою бытность судьей. Наш Верховный Суд этого не одобрил, но и не запретил.

Вошла судебная протоколистка, за ней пристав и Регина Элмор.

– Как я понимаю, миссис Элмор, вас выбрали старшиной, – уточнил Нуз.

– Да, сэр.

– Хорошо. Это неформальное заседание, но я хочу, чтобы судебный протоколист фиксировал все. Адвокатам сторон, господам Дайеру и Брайгенсу, не будет позволено высказываться, как это для них ни болезненно.

Все улыбнулись. Регина выглядела неуверенно.

– Я не хочу, чтобы вы называли имена, говорили нам о своем отношении к делу и о том, к какому вердикту склоняется жюри. Но мне известно, что в нем разгорается конфликт, и я чувствую необходимость вмешаться. Намечается ли в работе присяжных прогресс?

– Нет, сэр.

– Почему?

Она вздохнула и посмотрела на судью, адвоката и прокурора. Судорожно сглотнув, спросила:

– Без имен?

– Да.

– Значит, так… Там есть один человек, которому не место в присяжных. Позвольте, я напомню его вчерашние слова.

– Пожалуйста.

– Вчера утром после показаний Киры Гэмбл, за обедом, этот человек грубо высказался, обращаясь к другому члену жюри. Хочу вас заверить, господин судья, что мы вняли вашему предупреждению и не обсуждали дело до вчерашнего дня.

– Что за грубое высказывание?

– Имея в виду Киру, он заявил, что вряд ли отец – Кофер, потому что девочка, похоже, начала, прошу прощения, трахаться с двенадцати лет, как и ее мамаша. Другой засмеялся. Остальные – нет. Я слышала это и пришла в ужас. Джои… простите, я сболтнула имя, извините, господин судья.

– Ничего страшного, продолжайте.

– Джои не понравилось это замечание, и он призвал того человека к порядку. Напомнил, что нам нельзя обсуждать дело. Они пререкались несколько минут. Это было довольно напряженно, ни один не хотел уступать. Уже сегодня, как только мы покинули зал суда, этот человек попытался завладеть положением: стать старшиной и немедленно проголосовать. Очевидно, что он жаждет обвинительного вердикта и смертного приговора. Дай ему волю, он бы уже завтра вздернул парнишку.

Джейк и Лоуэлл не верили своим ушам. Прежде они не сталкивались с тем, чтобы кто-либо из присяжных рассказывал о совещании до вынесения вердикта. Иногда к присяжным обращались после процесса и расспрашивали их о процедуре принятия решения, но большинство уклонялись от ответа. Узнавать из первых уст о происходящем в комнате присяжных было удивительно.

Джейку, разумеется, ее рассказ пришелся по сердцу гораздо больше, чем Лоуэллу.

– Лично я, – продолжила она, – сомневаюсь, что он должен быть присяжным. Он – скандалист, пытается нас запугивать, особенно женщин, из-за этого они с Джои не ладят. Грубо бранится и отвергает любые доводы, с которыми не согласен. Я считаю, что он подошел к исполнению обязанностей присяжного без должной открытости и непредвзятости.

Нуз не мог исключить присяжного, пока тот не сказал чего-то недопустимого; клятва сохранять непредвзятость при наличии тайного предубеждения звучала довольно часто.

– Благодарю вас, миссис Элмор, – произнес он. – По вашему мнению, данное жюри сможет вынести единогласный вердикт?

Она не удержалась от смеха – не из неуважения к судье, а от удивления столь нелепому вопросу.

– Извините меня, господин судья. Простите, но нет. Как вы говорили, мы начали с изучения всех вещественных доказательств, потом еще раз прочитали наставления. Дальше один из нас, все тот же человек, стал торопить с голосованием. После обеда, когда их с Джои впервые разняли, мы проголосовали.

– И?

– Шесть на шесть, господин судья, и никакой возможности для маневра. Мы теперь даже сидим по разные стороны стола. Можете держать нас здесь долго, но все так и останется – шесть на шесть. Лично я против какого-либо осуждения паренька, слишком им досталось от Кофера.

Судья беспомощно развел руками.

– Довольно. Еще раз спасибо, миссис Элмор. Можете идти.

– Обратно в комнату присяжных?

– Да, мэм.

– Господин судья, я вас очень прошу, я не хочу туда снова! Не выношу этого типа, устала от него. Мы все от него устали, даже те, кто с ним согласен. Там нездоровая атмосфера, господин судья.

– Придется пробовать дальше, иного выхода нет.

– Предупреждаю, все передерутся.

– Благодарю вас.

После ее ухода Нуз кивнул протоколистке, и та тоже поспешно вышла. Оставшись с адвокатами сторон, судья опять закурил трубку и выдохнул дым. Вид у него был расстроенный.

– Жду от вас дельного совета, джентльмены, – сказал он.

Прокурор, стремившийся спасти свое дело, предложил:

– Почему бы не заменить Кепнера и того плохого парня двумя запасными?