Время нашей беды

Как‑то у нас не получается – ни Маргарет Тэтчер, ни Рональда Рейгана, ни Давида бен Гуриона, ни Уинстона Черчилля, ни генерала де Голля. Да, у нас был Путин, я и сейчас считаю его очень достойным политиком, фактически отцом современной России. Но скажите мне, Путин за капитализм или за социализм?

Не можете точно сказать. А ведь это очень важно.

Тэтчер и Рейган если и делали, то делали очень радикальные вещи. Когда умерла Тэтчер, в Лондоне едва ли не гулянья устроили – но это был тот самый Лондон, который стал одной из финансовых столиц мира, в котором дом двухсотлетней постройки может стоить несколько десятков миллионов долларов. А сколько стоит старый дом в Москве, Екатеринбурге или того круче – Суходрищенске? Во‑во. И эту добавленную стоимость лондонскому дому – во многом создала Маргарет Тэтчер. И не тем, что она была за все хорошее против всего плохого. Иначе бы на ее смерть гулянья не устраивали.

Но если Куликов был «никем» – за что же его тогда убили? Если бы убили кого‑то из «действующих» – было бы понятно за что. Но мы ведь только заходим в Думу…

Подсвечивая мобильником как фонарем и думая, на сколько хватит зарядки, я шел вперед, оглядываясь, чтобы найти правильное положение относительно забора и дачи. Поселок не спал, во многих домах горели окна, кто‑то поспешно уезжал, чтобы не столкнуться с полицией…

Здесь… кажется.

Я сверился с ориентирами, прикинул – снайпер должен был быть на самой опушке сосновой рощи, иначе у него не было бы чистой линии прицеливания. Посветил наверх – и заметил на одной из сосен что‑то вроде засидки. Пошел туда, подсвечивая, чтобы не упасть, – и остановился.

Прямо на земле валялась винтовка…

«B amp;T 308» с глушителем. Ночного прицела нет. Может, унесли – он дорогой, бросать его нет никакого смысла. Эта винтовка указывает на украинский след, потому что винтовки именно этой фирмы не только закупались на обеспечение безопасности «Евро‑2012», но и собирались в Украине как в «охотничьем», так и в боевом вариантах. Хотя… эти винтовки довольно популярны, производство их открыто по лицензии в Азербайджане, например. А в оригинале – это вообще французская винтовка, разработанная как максимально компактное оружие, в сложенном состоянии помещающееся в рюкзак десантника. В любом случае оружие очень дорогое, тем более при нынешнем курсе евро. Для такой дистанции – достаточно было СВД или «мосинки».

Трогать винтовку я не решился. Просто начал фотографировать общий план, потом – крупно сфотографировал место, где номер и наименование производителя.

Сирены.

Надо уходить от греха…

Я сделал шаг, другой – и буквально напоролся на человека. Мы оба осветили друг друга – Ющук!

– Константин.

– Заткнись! Тихо!

– …

– И теперь слушай меня, – Ющук говорил зло и быстро, – Петьку грохнул Баринов. Хочешь – верь, хочешь – не верь, но это так.

– Баринов?!

– Баринов!

– Но зачем?..

– Затем, что Петька был единственной картинкой в колоде, все остальные так, шестерки. В России голосуют не за партию, за человека. Он подумал, что Петька после победы решит в самостоятельное плавание уйти. И замочил его. Мы для него – не более чем пешки. Он нас будет оптом в аренду сдавать тем, кто больше заплатит, – всю фракцию.

Я скептически пожал плечами.

– Слушай! – не отставал Ющук. – Время решать. Я тебя сразу заприметил. Кто‑то думает, что главное – деньги. Кто‑то – что главное – сила. Но на деле главное знаешь что?

– Власть?

– Она самая. Власть. Баринова можно на всю жизнь закрыть – на него компры больше, чем на Березу и Ходора, вместе взятых. Только с хохлами…

Засветились фонари, их мечущийся по лесу свет был опасностью.

– Думай… – Ющук оттолкнул меня и исчез в лесу.

Я пошел в другую сторону…

В городе я появился только под утро, это был уже рабочий день. На съемную квартиру не пошел, пошел к Полине. Та только проснулась, увидев меня, ахнула.

– Что произошло?

Я молча прошел в ванную, намылил лицо… руки…

– Куликов погиб…

Полина в ужасе поднесла руки ко рту.

– Кто его?..

– Не знаю. На даче его застрелили… Можешь мне оказать услугу? Ты знаешь, что к чему? Он появлялся в Думе? У него была там любовница? Ты что‑то слышала?

– Ну… да.

– Кто, не знаешь?

– Знаю… Аня Завражная…

– Кто она?

– Журналистка… и модель. Ты не знаешь?

– Нет.

– Она раньше в «Доме‑2» участвовала.

– Что такое «Дом‑2»?

Судя по смущению Полины, я понял, что упустил что‑то важное в жизни. Но я действительно не знал, что такое «Дом‑2». Узнал потом, по Интернету.

– Ладно, неважно. Послушай меня. Ты можешь узнать домашний адрес и телефон этой Завражной?

– В секретариате есть, наверное…

– Тогда узнай. И перезвони мне, номер я тебе сейчас дам. Но не со своего телефона. Попроси у кого‑то, скажи – батарейка села или деньги закончились. Понимаешь?

– Да… ужас какой. За что его?

– На этом уровне, Полин, не убивают «за что». Только «почему»…

Полина уехала на работу – а я вышел в Интернет и узнал, что же такое «Дом‑2». Потом начал собираться.

Аня Завражная, журналистка и модель, жила намного шикарнее, чем могла бы это себе позволить. Дом был не просто в пределах МКАД – а недалеко от центра.