Время нашей беды

– Да, но у Розенблата нет решения на пятьдесят миллиардов, которое есть у Левитанского против вас.

– Есть на пять.

– Мы пришли к соглашению по нему.

– Которое лишь распалило аппетит Розенблата. Поверьте, получив даже полтора отступных, он не успокоится. Он использует эти деньги, чтобы получить десять… двадцать… всю Украину, в конце концов. Я знаю таких людей.

– И что вы предлагаете?

– Как в том детективе… знаете? Обменяться убийствами. На нас смотрит весь мир – но никто ничего не поймет. Левитанский тусуется в Киеве, он там застрял практически. Розенблат не вылезает из Днепропетровска. Вы убираете Левитанского. Мы убираем Розенблата. Окажем услугу друг другу.

Бурмак с сомнением пожал плечами.

– Вам будет проще, чем нам. Левитанский публичная фигура, он не параноит и не скрывается. А Розенблат – совсем другое дело.

– Как вы к нему подберетесь?

– Наше дело. Нам вообще нужно с чего‑то начинать, нужно наше, общее дело. И это – ничуть не хуже, чем…

Ракета «РПГ», прилетевшая откуда‑то с улицы, пробила окно, ударила в потолок и с грохотом взорвалась…

Все заволокло дымом. Через несколько секунд в комнату ворвались телохранители…

Отель «Захер», по которому еще никогда за всю его почти полуторавековую историю не стреляли из гранатомета «РПГ‑7», покидали в спешке…

Кортеж машин – общий, в котором ехали как Бурмак, так и Баринов, остановился только у бизнес‑терминала венского аэропорта. Там обоим бизнесменам оказали помощь… пострадали они несильно, все‑таки комната была большая, а ракета «РПГ‑7» – это ракета противотанковая, она не дает много осколков. Предназначение у нее несколько другое…

– Кто это сделал? – спросил Бурмак, сидя на дорогом диване, растрепанный, жалкий и прижимающий полотенце к лицу. Он ведь и в самом деле поверил, что уж в Вене этого точно не будет. Украинская власть регулярно называла его одним из главных бенефициаров коррупционных схем «папередников» и регулярно грозилась притащить его в суд. Он и в самом деле находился под домашним арестом в Вене вот уже не первый год, по нему вели следствие и австрийская полиция, и Интерпол, и ФБР – вот только осудить его никак не могли. Потому что украинская прокуратура, несмотря на громкие заявления, саботировала свою часть следствия, а нормальный суд, что европейский, что американский, не мог осудить человека без реальных улик. Вот и шло это громкое дело к бесславному концу, причем сам Бурмак его не торопил – очень уж ему понравилось в Вене…

– А какая разница? – скептически усмехнулся Баринов. – Это может быть кто угодно. Мы уже несколько лет не занимаемся делом. Когда люди не занимаются делом – они начинают грызться друг с другом. Просто от безделья…

Бурмак то ли застонал, то ли замычал.

– Нам нужна доля в ваших нефтянке и газе. Пусть не «Газпром», не «Роснефть» – но нам нужны доли.

– Зачем?

– Ну… больше такой договор, как раньше, заключить не удастся. Но если у нас будут доли – у нас будет заинтересованность, понимаете?

– Понимаю. Но тогда нам нужны доли у вас.

– Металлургия?

Баринов скептически усмехнулся.

– Зачем? У нас и своя есть и мы в нее вкладывались, в отличие от вас. Порты нам нужны… Мариуполь… Ильичевск… Одесса. И земля. Землю больше не делают.

– В Ильичевске англичане… ммм… б…

Баринов наклонился вперед.

– Есть такой фильм… не помню, как называется, – там дирижабль еще есть. Там одна очень хорошая фраза есть: «Ты мента в дом привел – ты его и выведи». Мы поможем, если надо. Но если вы в дом всякую шваль напускали – вы ее и выведите…

Всю дорогу до трапа чартера Баринов молчал. И только когда они поднялись на борт, когда на борту чартера (другого, не того, которым они летели до Вены) заработали моторы, он посмотрел на Кухарцева и коротко кивнул:

– Молодец.

Кухарцев кивнул в ответ.

– Где стрелок?

– С ним уже разобрались. Искать его не будут…

Самолет набирал высоту.

ХабадДнепропетровск, УкраинаБизнес‑центр «Менора»10 июня 2018 года

Отверженные…

Евреи всегда были отверженными, и хотя у них было теперь свое государство – две тысячи лет скитаний, гонений, унижений и погромов не прошли даром. Две тысячи лет выживания при самых жестоких гонениях научили их моментально сплачиваться, находить своих, давать и получать помощь. Даже известная строка из Библии: «Не желай жены ближнего твоего, и не желай дома ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабы его, ни вола его, ни осла его, ни всего, что есть у ближнего твоего» понимается неправильно: в правильном переводе ближний переводится как «собрат». То есть нельзя желать жены, раба, имущества только такого же еврея, как и ты сам, а любого другого, нееврея, можно…