«Время, назад!» и другие невероятные рассказы

Хардинг распахнул тяжелую дверь пошире и заглянул в скрытую зелеными тенями комнату. Солнечный свет, который просачивался сквозь листья за широкими окнами, создавал впечатление, будто темное помещение мерцает. Листовидные тени беспокойно двигались по пультам управления, служившим центральной нервной системой для нервных окончаний всего острова.

В центре паутины, ухмыляясь из бороды, сидел Джордж Мэйолл и глядел на дверь. Глаза его сверкали.

Хардинг остановился сразу за дверью и сделал глубокий, длинный вдох. Запах в комнате — масла и стали, — ощущения, едва заметная пульсация, которая через пол передавалась телу и сливалась с биением его сердца, снова сделали его цельным человеком, которым он давно уже не был. Он оказался рядом с Интегратором. И сам стал им.

На миг Хардинг закрыл глаза. Когда он открыл их, то увидел, что сардоническая улыбка Мэйолла стала еще шире, а уголки губ загнулись вниз.

Хардинг кивнул.

— Один? — спросил он.

— Как ты думаешь?

Взгляд Мэйолла метнулся к внутренней двери — без ручки, с плоской пластиной на том месте, где полагается быть замку. Стальные панели для глаз Хардинга были все равно что прозрачное стекло: он очень хорошо знал, как выглядит комнатка с черными стенами, трехмерным экраном, столом и креслом.

— Ты все время здесь один? Да ты сейчас-то здесь?

Мэйолл только усмехнулся. Хардинг вытащил сигарету, зажег ее, вдохнул дым. Он как бы невзначай прошел к двери, оглядывая просторное помещение. Комната управления редко выглядит столь же живописно, сколь живописны рабочие устройства, которыми она управляет. Большая часть оборудования казалась знакомой. Но Хардинга больше интересовало то, что находилось вне поля зрения. Потому что сейчас он вошел лишь в прихожую перед залом Интегратора.

— Достаточно далеко, — произнес Мэйолл после некоторого молчания.

Хардинг стоял не шевелясь, а дым от его сигареты тянулся к человеку за пультом управления. Мйэолл помотал головой, чтобы разогнать дым. Его усмешка загнула уголки губ еще больше вниз.

— Я настоящий. Оставь свои дымовые испытания. Хитрый, да? Стой там, Хардинг. Не подходи. У меня остался последний вопрос, а там… посмотрим.

— Давай, — ответил Хардинг, глядя на дверь с пластиной вместо замка.

— Тогда второй вопрос. Второй и последний. Чего ты хочешь добиться, явившись сюда?

— Это может быть все, что угодно, не так ли? — Хардинг выдохнул дым в его сторону. — Может, я пришел спросить тебя кое о чем… Сможешь угадать, зачем я здесь? Или хочешь, чтобы я ничего не говорил?

Мэйолл, прищурившись, посмотрел на него — горящим взглядом запавших глаз.

— Продолжай, — велел он, помолчав.

— Я так и думал. — Хардинг кивнул. — Наверное, ты ожидал кого-нибудь — с вопросом. Скажем так: интеграция провалится, потому что Венеру не признают центром социальной системы. Верно?

— Я так и сказал, — осторожно согласился Мэйолл. — Так что ты хочешь спросить?

— Почему именно Венера?

— Что?

— Ты не так уж глуп. И слышал меня. Почему Венера?

Мэйолл вдруг облизнул губы — быстрым, едва заметным движением. Бросил взгляд на большой экран на стене — нервно, словно пустой экран мог за ним следить.

— Есть и другие люди из инкубаторов, — продолжал Хардинг. — Ты тут заметил, что если бы твои наниматели хотели другого человека из команды Интегратора, то вышли бы на меня. Ну, может, кто-то и выходил. Наверное, не обязательно это были твои ребята, но… кто-то. — Он затянулся сигаретой. — Продолжать?

Мэйолл ничего не сказал, но потом резко кивнул.

— Команда, на которую ты работаешь, имеет шанс добиться независимости от Земли. И вот я подумал… ну, возьмем, например, Ганимед. Там — маленькая цветущая колония. Сейчас много чего экспортирует. Дело очень выгодное. Много денег. Что ты скажешь, Джордж, если бы можно было загрузить эту задачку в Интегратор и посмотреть: получится ли социальный центр из Ганимеда?

Мэйолл долго не двигался. Потом удивленно вздохнул:

— Я тебе не верю. Ты лжешь. Пытаешься меня надуть.

Хардинг пожал плечами.

Мэйолл наклонился к нему через панель управления.

— Чем ты можешь доказать? — спросил он хрипло.

Хардинг откинул голову и рассмеялся. Потом в последний раз затянулся сигаретой, бросил ее на пол и раздавил носком ботинка.

— Ну, давай, Мэйолл, — резко сказал он. — Выходи. Я займу твое место.

Мэйолл дернулся в своем кресле — испуганный, удивленный. Он опять высунул кончик языка и тронул им губу.

— Черта с два. Ты же не можешь…

— Заткнись! — отрезал Хардинг. — Поднимайся, Джордж! Поднимайся, говорю тебе! Вылезай из кресла и открывай мне дверь. Я сыграл по твоим правилам. Но теперь я знаю все, что мне надо. Я умнее тебя. Я могу занять твое место, и именно это сейчас и делаю. И ты меня не остановишь. Те не можешь убить меня. И я тебе даю последний шанс — работать со мной!

— Ты… да ты же ненормальный! — Мэйолл был изумлен. — Это же мой остров. Я знаю все нервные центры. Мои люди могут…