Время невысказанных слов

— Смотри проще на проблемы, которых еще нет, — он хохотнул. — Я помогу тебе устроиться, — он приобнял меня за плечи, простер руку. — и будут из кафе в кафе ходить легенды и предания о бедной синеглазой официантке и ее спутнике трубадуре, несчастных, неприкаянных, погрязших в пучине жизни.

— Послушай, трубадур, — поспешно вмешался Анатолий, поймав мой взгляд, — почему бы тебе ни отправиться, наконец, на сцену, а?

Я устало втащилась домой, обнаружила мамино отсутствие — в очередной раз — поставила чайник на огонь и, подумав, достала из сумки сценарий, который со вчерашнего дня таскала с собой.

Сейчас он лежал на столе и раздражал мое внимание. Итак, завтра отбор, придется на него пойти, поэтому нужно хотя бы прочитать сценарий.

Часы-ходики в виде котенка отбивали секунды. Я уныло думала, что пока дочитаю, будет часа два ночи, а то и три. Да, скорее всего три. А в 11 уже все начнется.

Так, лучше приступить прямо сейчас.

Задумчиво я перевернула первую страницу.

И… я уже не помнила, как выключила чайник, во сколько дочитала. С трудом вспомнила, как ходила по кухне и разговаривала сама с собой! Хорошо, что была одна дома. Иначе мама подумала бы, что я еще и свихнулась по молодости-то лет.

Вроде бы это… была обычная история, но как она была непохожа на все подобные ей истории! Это был рассказ о девочке-сироте, ее воспоминаниях — весьма смутных — и тех, которые еще только должны были стать воспоминаниями. Эта пьеса сплошь состояла из мыслей, чувств, мечтаний, — но как она, несмотря ни на что, была динамична и подвижна! Читалась на одном дыхании.

История одинокого ребенка, который вырос и пытается попасть в мир взрослых, найти свою семью. История понимания, что семья — это не обязательно люди, которые считаются твоими биологическими родителями, не те, кто взял на себя опеку за тебя. Семья — это люди, попавшие с тобой на одну орбиту, случайные знакомые, с которыми тебе хорошо, с которыми ты смотришь на мир одними глазами. Которые, как и ты, пытаются разобраться в этом мире и не пропасть в одиночку. Так эта идея сводит вместе сироту и молодого мошенника, которого научили жить по определенной схеме и не рассказали, что есть правильное и неправильное.

И их путешествие, встреча с разными людьми, и настоящая семья, которую, в конце концов, найдет главная героиня — все это ставит вопросы, на которые герои пытаются найти ответы по ходу своего пути.

Юмор и позитивное отношение к жизни, а в сочетании с песнями, танцами — должен был получиться мудрый и глубокий спектакль.

Я, наконец, поняла, почему Яша загорелся этой идеей, и кажется, поняла, зачем он заставил меня взять сценарий и прийти на отбор… Ах, проныра, знал же, что я не смогу отказаться от этой роли после прочтения! Я действительно не могла.

И если так, Анжела действительно получит завтра сильную конкурентку. Кажется, у нее просто отлично развита интуиция, раз она с самого начала, с самых первых слов так хотела получить эту роль, даже не зная сути…

Я долго еще ходила по кухне, пила чай, смотрела в окно, пролистывала страницы, разбирала монологи и диалоги. Когда же, наконец, угомонилась и легла, долго, немыслимо долго не могла уснуть.

А в 10:40 уже сидела в зале, свернутым в трубочку сценарием, похлопывая себя по ноге.

Всех, кто ни входил, кажется, тоже слегка потряхивало.

На улице шел дождь, и девчонки, мокрые, как куры, вопили, что из-за испорченной прически им теперь не получить роль. Мне было смешно. Я завязала начавшие кучерявиться волосы в тугой узел, взглянула на себя в зеркало — это вряд ли прибавило мне красоты, но глаза на осунувшемся за первые месяцы лета лице казались большими, еще из-за синяков под глазами.

Да, узник Бухенвальда, подумала я пряча зеркало в сумку и тут же забывая обо всем.

— Идет, идет! — прокричал кто-то из малолеток, врываясь в зал.

В зале поднялся небольшой шумок, поспешно утихающий. В этой тишине Анжела проговорила достаточно громко:

— И где же наша мадемуазель Трубецкая, не возжелавшая благосклонно принять главную роль?

— Я здесь, не волнуйся, одну тебя не оставлю, — невозмутимо проговорила я, спускаясь в третий ряд. Анжела, не видевшая меня до этого, бросила на меня дикий взгляд и отвернулась.

В глубине души, она наверно все же надеялась, что я не приду.

Смирнитский остановился в дверях:

— О, да у нас аншлаг. — И спокойно прошел на свое любимое место — пятый ряд, центр. Он был сосредоточен, очки в тонкой оправе блестели. — Ну что ж, дамы и господа, вы сами захотели этого. Начнем с юношей. Как вы понимаете, я отбираю не только исполнителя главной роли, но и попутно могу назначать и на второстепенные роли…. Если увижу чье-то подходящее исполнение, разумеется.

…И именно потому, что весь этот отбор устраивался из-за большого ажиотажа вокруг главной женской роли, он начала отбор с мальчиков. Девочки тихо тряслись.