Время невысказанных слов

Положив руку Никите на плечо, она уволокла его к столам.

Я обернулась с резиновой улыбкой.

— Так вроде никто не танцует, Стрелин!

— Зато никто про нас не скажет, что мы повторяем за другими, — улыбнулся Артем, подавая руку.

Я приняла ее.

— Сейчас осталось еще включить что-нибудь сопливо-романтическое! — заметила я скептически, выходя в центр зала, и будто в ответ моим словам полилась небезызвестная Уитни Хьюстон.

— Прелестно! — подражая попугаю, засмеялся Стрелин. — А не против вальса?

— А осилишь? — скептически покосилась я на него.

Вместо ответа он повел меня по знакомому кругу.

— Ну надо же, — приятно удивилась я, — только не вздумай все испортить, наступив мне на ногу! А то ты ведь могешь, я знаю!

— А ты также очаровательна, как и всегда, — покачал головой Стрелин, поражаясь моим репликам.

Я смущенно улыбнулась. Мы замолчали.

Как, он и предполагал, на площадку тут же полезли и другие парочки. В смысле, что значит «и другие»? Просто парочки. Да.

Ну же, расскажи, чем живешь? А я в ответ, быть может, расскажу, как живу я…

Рассказать? И снова впустить его в этот круг, который будет постепенно сужаться вокруг нас двоих? Да с чего ты вообще взяла, что ему это будет интересно? Он уже и забыл про все…

И от того, что танцевали мы молча, это стало еще тяжелее, чем если бы мы разговаривали непрерывно. Он, кажется, тоже почувствовал это, потому что, взглянув на меня, задумался, и как только мелодия закончилась, повел назад.

За столом Мика — уже достаточно веселая — разговаривала с Никитой.

— И в конце концов, Андрианов, как-то так выходит, что лучше, чем я, тебе пары не сыскать! — заметила она, глубоко вздохнув. Никита тоже вздохнул, как будто подчиняясь своей горькой судьбине.

Мы, с интересом переглянувшись со Стрелиным, сели рядом.

— О, а вот и они! — посмотрела на нас Мика. — А знаете ли, ребята, как вы мне нравитесь? Точнее, нет, как вы мне нравились, а? Нравились, пока не стали вести себя, как и прочие дураки, вроде меня! Вы отлично сочетались вместе, да, вот только почему-то решили закатить себе проблемку и теперь крутитесь в этой своей проблемке, подражая героям мыльных опер… Ну да ладно, это уже неважно, хотя я, признаться, и была разочарована!..

Мы переглянулись со Стрелиным снова, но в этот раз оба опустили глаза.

— Да, Никит, послушай хотя бы ты, раз ни до кого не доходит… А может это и бесполезно что-то говорить, потому что никто все равно не слушает! И поступает по-своему, и делает свои ошибки… Вот мой папа любил говорить об этом. Об ошибках. Он говорил, что люди всегда совершают ошибки, они же не застрахованы от них… Но самое главное не сделать ошибок в любви, они самые… Неважно, все уже неважно, — она потянулась к бокалу.

— Мик, может уже хватит экспериментировать! — с досадой заметил Никита, отнимая бокал.

Атмосфера этого большого шумного кафе сгустилась до пределов круглого стола, за которым мы сидели вчетвером.

— Ладно, Кит, ладно! — Мика скрестила руки на груди и откинулась на спинку стула. — Просто… мы же дураки все! Зачем мы общаемся с друзьями, смотрим телевизор, читаем книжки, если все равно выходим потом на улицу и делаем все по-своему?! Мы упускаем свои шансы, не верим в свои силы, делаем кому-то назло, хотя получается, что только себе, мучаем близких людей, избегаем серьезных разговоров, и все это для того, чтобы было какой интерес в жизни ощутить! Мы уже так поступаем, хотя нам всем лишь 20 лет. Ну 21, 22, 23 — все равно! Хотя у всех у нас уже случались действительно проблемы, которыми не хотелось жаловаться и тешить публику. У всех у нас было что-то реальное и не придуманное, что-то действительно серьезное, что уже, казалось бы, должно было научить нас хоть чему-то. Ну например, тому, что надо держать близких людей рядом с собой, а не закатывать им истерики и скандалы. Что надо не бояться любить или верить. А мы лишь прилюдно смеемся над «соплями», над пафосными словами, вроде «любви», «веры», «дружбы», а в глубине души… такие же. Абсолютно…

Мы молчали, я чувствовала на себе взгляд Стрелина и забивалась глазами под стол. Никита тоже не находил, что сказать.

— Как она так быстро напилась? — наклоняясь к своему соседу, поинтересовалась я.

— Она немного выпила, просто…

— Наверно ничего не ела, или устала… — предположил Стрелин мрачно.

— Устала, — прошептала я.