Время океана

— Гребаный придурок, — выругался я. — Можно подумать, что это так просто: взять и сказать «бай-бай» такому грязному прошлому.

Стаймест нахмурился, потерев глаза. Мы оба были очень уставшие и поникшие, пережив за последние сутки настоящую жесть. Драка с наркоторговцами, разборки с полицией, три часа ожидания доктора и того, что он скажет, потом ожидание, пока Сай поговорит с Майло… Безумие.

— Почему ты сам не поговорил с ним? — спросил Саймон.

— Я бы убил его нахрен. — Я взял пустой стаканчик из-под кофе и метко пульнул его в мусорку. — Так что лучше бы мне пока что не появляться рядом с ним. Понимаю, что он хотел просто выпутаться из всего этого. Но, черт возьми, не ценой жизни ребят!

Наш разговор прервал появившийся рядом Маттиас Хилл с завязанными в пучок волосами, потирающий челюсть, на которой проявлялся след от удара. Под глазами пролегли круги, одет он был по-домашнему: майка и спортивные штаны с кроссовками. Сев рядом с нами, он сплюнул в стакан с кофе Саймона. Тот возмущенно взглянул на Матте, которому было, очевидно, плевать.

— Я не понял, — процедил он устало сквозь зубы. — Какого черта мир за сутки перевернулся с ног на голову? Сначала ко мне влетел измотанный и с ссадинами Себастиан, который нес невесть что про наркотики, близнецов и девятую трассу. Потом мне позвонили из больницы и сказали, что Лисси и Марио загремели сюда с побоями…

Мы молча слушали его.

— Я приезжаю сюда прямо из дома, из постели, и застаю моих ребят в самом хреновом состоянии… При этом мне ничего неизвестно. Что, где, с кем и как! Я в гребаном, мать вашу, шоке!

Маттиас так эмоционально жестикулировал и говорил, что было видно, насколько он взбешен, напуган и подавлен. Это и понятно — он приходился близнецам дядей и опекуном. Обязанный беречь их и присматривать за ними, он застает их избитыми в больнице.

— Полиция, наверное, тебе уже все рассказала, — вздохнул я, понимая, что это точно уже случилось.

— Еще бы, — хмыкнул Хилл. — И в морду мне дала ваша полиция хваленая.

Я вскинул брови, а Сай засмеялся от того, как забавно звучали его слова.

— За что? — спросил Стаймест.

— Я отметелил Майло, — спокойно ответил Матте. — Не очень сильно, но достаточно, чтобы он понял: не надо было трогать моих ребят. Полицейские выволокли меня оттуда насильно.

Саймон нахмурился, потупив взгляд, и задумчиво произнес:

— Майло тоже досталось на девятой трассе, думаю, избивать его было лишним…

— Было лишним трогать Марио, Алессу и Себастиана, — парировал Маттиас.

— Кстати о Себастиане, — заговорил я. — Он тоже там был, но побоев нет. Как так получилось?

— За помощью побежал, — произнес Матте. — К счастью, в отличие от бессмысленного героизма обоих близнецов, он понимал, что лучше позвать кого-нибудь, а не драться.

Я был не согласен с Маттиасом. Пусть в этом и прослеживалась логика, но я бы так не смог. Я не сумел бы трезво мыслить, видя, как Алессу собираются мучить. Я бы лучше сам умер.

* * *

Эта картина убивала меня.

Я стоял рядом с постелью Алессы, где она лежала без сознания. Разбитая губа, небольшой синяк на скуле. Кровоподтеки на шее со следами от пальцев… Выглядело жутко, но не так, как у Марио в соседней палате.

Платиновые волосы разбросаны по подушке, светлые ресницы немного дрожат во сне. Я опустил разноцветные глаза, чувствуя стыд за то, что сделал. Не могу понять, по-настоящему ли мне стыдно или я просто знаю, что поступил дерьмово, поэтому казню себя? Я сбежал за помощью, но сам помочь не смог. Самым рациональным было вызвать полицию, а не лупить кулаками, иначе кто знает, что бы случилось с нами дальше? Нет, все же я поступил правильно, но противное ощущение почему-то все равно скреблось внутри.

Она медленно открыла глаза, не в силах сообразить, где находится. Сонная и усталая, Хилл пробормотала:

— Себастиан… Что ты здесь забыл?..

Я сжал руки в кулаки, глубоко вдохнув и преодолев дрожь в теле.

— Алесса, — сказал я, — ты помнишь, что было?

Она усмехнулась и тут же поморщилась от боли. Улыбаться ей было немного неприятно из-за ссадины на губах. Туманным взглядом она посмотрела на меня.

— Я прекрасно все помню.

Я, сидя рядом с кроватью, протянул пальцы и коснулся ее руки; немного неуверенно погладил ее. Мне было как-то странно на душе: то ли жалко, то ли обидно. То ли это была злость… Я никак не мог разобраться в себе: что я чувствовал и чувствовал ли вообще?

Я не понимал, что со мной не так.

Алесса медленно опустила взгляд на наши руки.

— Салливан? Это еще что?… — вздохнула она.

— Мне паршиво от того, как все получилось. Надо было выпрыгнуть из фургона на ходу еще в тот момент, когда мы с тобой почуяли неладное.

Ее брови взметнулись вверх. Она спросила:

— Да? А как же Марио?.. А Май?

— Оба здесь, в больнице. Но они сами подписались на это. Знали, куда едут. А мы — нет.

Переведя усталый взгляд куда-то в сторону, Алесса ответила:

— Я очень сомневаюсь, что Марио согласился бы взять меня с собой, если бы знал, что будет опасно. Думаю… такой облавы не ожидал никто.

Я нахмурился, ощутив прилив явного раздражения. Отдернул пальцы от руки Алессы, вскочил со стула.