Время перемен

11 января советник президента по национальной безопасности МакДжордж Банди направил председателю ОКНШ М. Тейлору меморандум, в котором говорил о нежелательности военного вмешательства США в йеменский конфликт и привлечения 6-го флота ВМФ США к операции. Как и Дж. Бэдоу, Банди отталкивался от действий США в ходе Ливанского кризиса 1958 г., когда «прямое военное вмешательство Вашингтона хотя и удержало ситуацию в Ливане», но привело к обострению отношений с СССР. «В случае если мы ввяжемся в эту гражданскую войну, мы вряд ли переубедим Насера и Фейсала, но точно ускорим приход русских, в итоге окажемся между двух огней»[903]. «Наша задача, – писал Банди, – сделать жест, который даст нам реальные плоды. <…> Но привлечение 6-го флота к операции – это слишком. Даже если Насер повторит бомбежки Найрана, мы все равно не станем бомбить территорию ОАР, а значит, лишь выставим себя в роли бумажного тигра. И надо ли нам вообще было лезть в этот край, если бы не нефть»[904], – резюмировал Банди.

Особняком по этому вопросу стояло мнение посла США в ОАР Дж. Бэдоу, который признавал на текущем этапе необходимость оказания помощи Саудовской Аравии: начать морское патрулирование Красного моря вдоль береговой линии Йемена, а также направить в зону йеменско-саудовской границы американских военных специалистов. Бэдоу подчеркивал, что режим Саудитов «стоит близко к пропасти, и задача США – не дать ему пасть»[905].

Даже при наличии спора о тактических аспектах политики США в отношении гражданской войны в Йемене, ни один из представителей истеблишмента не говорил о советской угрозе. Напротив, все рассуждения основывались на магистральном конфликте Насера и Фейсала, а также необходимости для США и Великобритании не допустить перебоев в работе нефтяного рынка Персидского залива.

9 января 1963 г. британский кабинет издал меморандум, в котором подробно рассмотрены перспективы признания республиканского режима в Йемене. Основной аргумент «за» заключался в следующем: «признание режима может смягчить волну нападок Г. А. Насера, успокоить регион» и «вывести из-под удара позиции монархистов, имеющих имидж силы, полностью полагающейся на поддержку извне»[906].

Такого рода позитивная логика не являлась строгим предположением. На фоне усиления позиций Насера признание британской стороной ЙАР могло дать ему в руки лишний козырь и автоматически превратить Йемен в «марионетку», особенно учитывая присутствие сорокатысячного контингента египетских войск на йеменской территории[907].

Сложность любого рода прогнозов, по мнению британской стороны, заключалась в том, что значительная часть йеменского населения была «вне политики» и с легкостью принимала сторону республиканцев или монархистов, в зависимости от того, чьи отряды контролировали конкретный город или деревню.

Особняком в этой дилемме для Великобритании стояли отношения с США. По мнению авторов меморандума, признание режима республиканцев могло способствовать укреплению совместных действий Лондона и Вашингтона в йеменском вопросе. Признавая режима Саляля, вместе с США Англия вступала во негласную сделку с Насером «успокоения» юга Аравии.

Правда, в результате сложной комбинации, которую администрация Дж. Кеннеди пыталась разыграть в отношениях с Насером, Англия рисковала утратить свои региональные позиции. Строго говоря, это и было главным концептуальным расхождением в позиции США и Великобритании в отношении Насера. Если США были готовы пойти на компромисс и пожертвовать малым, Англия была к этому не готова. По большому счету, американо-египетский компромисс заключался за счет британских интересов, т. е. спокойствия и безопасности в британских протекторатах Адена и Федерации Юга Аравии.

Как подчеркивали авторы меморандума, пойдя на признание Йемена, Англия окончательно утрачивала имидж независимой силы на Ближнем Востоке, уступала свои позиции США и в итоге отталкивала от себя консервативных союзников в зоне Персидского залива. Совокупность этих факторов могла привести к катастрофическим последствиям[908].

К концу декабря 1962 г. в Вашингтоне окончательно поняли, что дипломатическое признание режима Саляля не привело к разрешению йеменского узла. Ни республиканцы, ни монархисты не прекратили огонь. К тому же заметно испортились отношения Вашингтона с Эр-Риядом. Узнав о решении Вашингтона признать революционный режим Саляла, принц Фейсал заявил, что «американцы выдали Йемену лицензию на начало охоты в Саудовской Аравии»[909].