Время перемен

— Ладно, это ты сейчас так говоришь, но на самом деле так не думаешь, и я должен верить, что это правда, что ты считаешь все нормально, и это укусит меня за зад позже, когда я разозлю тебя чем-то, но у меня не будет под ногами твердой почвы, чтобы суметь выстоять, потому что это также моя заслуга.

— Курт, — медленно произнесла она. — Хорошо, я признаю, все происходит слишком быстро. Ты рассказал мне про нее лишь вчера. А сегодня хочешь, чтобы наша дочь встретилась завтра с ее семьей. В Рождество. Но... думаю... ну, полагаю, это эм... видишь ли... я тоже была на твоем месте. То есть, понимаю, это не то же самое, ты смертельно влюбился в девушку, пока работал полицейским под прикрытием, а потом, после того, как тебя раскрыли, произошла вся эта драма, но в школе я тоже была очень, очень влюблена в одного парня. Он порвал со мной, потому что его семья переехала в Спокан. И если бы он вернулся в город и сказал, что все это время любил меня и не мог без меня жить. И его семья приехала бы сюда на Рождество, но собиралась вернуться в Спокан, и кто знает, когда бы они еще могли встретиться со мной или Джейни. Если бы у меня был шанс, что Джейни встретиться с ним и его семьей, когда вокруг витает дух Рождества и, кажется, что все будет хорошо, я бы им воспользовалась и, надеюсь, у тебя все получится.

Курт почувствовал, как у него задрожали губы.

— Смертельно влюблен?

Он услышал улыбку в ее голосе, когда она ответила:

— Ну, встретив ее, ты вроде как умер для всех других женщин.

— Да, — пробормотал он, наслаждаясь улыбкой в ее голосе, весельем, которое она ему дарила, и ему действительно нравилось, что они говорили о чем-то подобном.

Но больше всего ему нравилось, как она описала его состояние, потому что это было правдой. Он был смертельно влюблен.

И вот теперь Кэди вернулась и заворачивает рождественские подарки за его кухонным столом.

— Ты говоришь по-другому.

Ее голос зазвучал иначе, когда она сказала это, все веселье из него улетучилось.

— Ким…

Она перебила его.

— Как новый Курт. Такой же нежный, каким был раньше со мной, я слышу это.

— Ким…

— Ты счастлив.

Курт замолчал.

— Она дарит это тебе. Ты передаешь это Джейни. Курт, если она и ее семья также отнесутся к Джейни, как я могу сказать «нет»?

И тут впервые за долгое время Курт вспомнил, почему провел четыре года с матерью Джейни.

— Я ценю это, Ким, но все же подумай. Мы еще поговорим, когда Джейни ляжет спать. Ладно?

— Ты имеешь в виду, в час ночи, когда она утомиться от восторженного ожидания Санта-Клауса?

Курт улыбнулся.

— Может, раньше. Мы будем говорить тихо.

Он услышал ее смех.

Да, он помнил, почему прожил с ней четыре года и более того, почему не отпустил ее, и это могло прозвучать эгоистично, но, слушая ее смех, он был рад, что эти годы у него были.

Потому что теперь, создавая более крепкие семейные узы для Джейни, он мог сосредоточиться на этом, а не на чем-то совсем ненужном.

— Хорошо, поговорим тихо, — согласилась она. — И я отпущу тебя. Хорошенько проголодайся. На ужин в канун Рождества будет говяжья вырезка.

— Я приду голодным, — заверил он. — И Кэди испекла нам пирог.

Он услышал, как она хихикнула.

— Отлично. Джейни похожа на своего отца. Любит кексы, но всегда обожала пироги. Хорошее начало для Кэди, чтобы завоевать преданность нашей девочки. — Ему понравился этот смешок.

И ему понравилась мысль о том, как Джейни с Кэди могут поладить.

— Точно, — пробормотал он, и тоже развеселился.

— Ладно, Курт. Хочешь поговорить с Джейни?

— Да.

Она передала трубку дочери.

Она, не умолкая, тараторила ему в ухо целых десять минут.

Курт не проронил ни слова, пока не попрощался.

Отключившись, он уставился на елку Джейни.

Затем он прошел на кухню, чтобы сообщить Кэди новости.

— Я знала, что это ты.

Курт перевел взгляд с белья, которое запихивал в стиральную машинку на Кэди, стоявшую у стойки рядом с сушилкой и складывающую розовые колготки Джейни.

— Что? — спросил он.

Бросив взгляд на сложенные в корзину колготки Джейни, она потянулась к стопке чистой одежды и схватила его джинсы.

— Находясь внутри меня, — тихо сказала она джинсам. — Касаясь меня. Я знала, это был ты, Курт.

Он понятия не имел, о чем она говорит, но слова, которые она произносила, не очень ему нравились.

Поэтому его вопрос прозвучал раздраженно:

— Кто еще это мог быть?

Она обратила на него свои зеленые глаза.

— Тони.

Курт замер.

Она выдержала его взгляд.

— Я буду повторять твое имя снова и снова столько, сколько захочешь, снова и снова в течение многих лет, если это то, что тебе нужно. Раньше я не знала твоего имени, так что могу себе представить, почему тебе раньше не хотелось, чтобы я его произносила. Но если сейчас ты требуешь этого, чтобы убедиться, что я с нами, с нами, здесь, сейчас, мы — Курт и Кэди, я хочу, чтобы ты понимал, я знала, что это ты.

Когда они были вместе, он давал ей все, что мог.

И все равно он многое от нее скрывал.

Но было приятно сознавать, что, несмотря на это, она знала его до глубины души.

И знает до сих пор.

— Милая, мне это может понадобиться некоторое время, — тихо сказал он.

Она кивнула и снова посмотрела на его джинсы.