Время побеждать. Беседы о главном

А ведь как появился Гайдар? В августе 1991 года, когда после провала ГКЧП стало ясно, что власть де-факто перешла к Ельцину, возник постоянный вопрос, как и у каждого руководителя в такой ситуации: «Ну и что теперь?».

М. МУСИН: — Это после того, как он бросился в посольство США.

М. ДЕЛЯГИН: — Безусловно! Но подготовка и ход ГКЧП — отдельная тема. Думаю, если бы переворот делали люди мало-мальски профессиональные, то никто бы никуда не бросился, в крайнем случае, просто не добежал бы.

Ведь как возник нейтралитет КГБ? Когда его сотрудники, которые, в общем-то, были вполне профессиональны, увидели, что в 9 часов утра государственного переворота никто не задержан и не интернирован, как в Польше, потому что ведь идея-то была грамотная…

М. МУСИН: — «Альфа» не выполнила боевой приказ на интернирование Ельцина…

М. ДЕЛЯГИН: — Дело не в «Альфе». Дело, во-первых, в том, как был отдан приказ, во-вторых, по каким каналам он был передан и, в-третьих, как всё происходило.

Должна была быть стандартная схема, при которой страна, проснувшись, видит по телевизору уважаемых вождей демократического движения, которые сидят в санаториях и пансионатах ЦК КПСС на фоне полированной мебели и прочей советской роскоши и спокойненько кушают себе в столовой номенклатурную «цекашную» еду. Которые наслаждаются прогулками по аллеям роскошных по тем временам парков, в которых они с максимальным комфортом интернированы…

На этом массовое сочувствие к ним в голодной стране разом заканчивается, и страной можно нормально руководить.

Однако, поскольку система управления разложилась первой, поскольку была очень сильная внутренняя конкуренция — реальное осуществление плана взяли на себя другие люди, которые потом чудовищно прославились в других событиях, в частности, в чеченской войне.

Эти люди, не имея должной квалификации и мысля категориями десантных полков, многих вещей просто не представляли и потому не предусмотрели, а все рычаги управления заботливо забрали на себя. В результате, когда КГБ увидел себя отстраненным от реального процесса, а затем еще и осознал полную бредовость действий тех, кто перехватил у него управление, он просто самоустранился, по сути, объявив нейтралитет.

Другое дело — что ж это за орган государственной безопасности такой, который в условиях попытки государственного переворота самоустраняется и объявляет нейтралитет: мол, вы только наше здание не громите, и всё будет хорошо. Но это другая тема. Так что, когда говорят, что система советского управления сгнила, — это правда, и ГКЧП — наглядный тому пример.

Это был момент, когда власть упала в руки Ельцина, и он сломал шею, а заодно и страну о вечную проблему всех революционеров: несовпадение функций взятия власти и ее использования.

Знаете, есть эпиграф ко всяким «Камасутрам». Нарисована роскошная блондинка в постели, которая говорит: «Ну, милый, теперь, когда ты наконец-то заполучил меня сюда, что же мы будем делать?».

Ельцин понимал, что ситуация аховая, потому что союзная система управления сгнила, а российская система управления никогда никаких вопросов, кроме распределительных, не решала: все серьезные проблемы, вся стратегия были на уровне Советского Союза.

Центральный Банк Российской Федерации возглавили такие «микки-маусы», что их пришлось с треском увольнять уже даже в середине июня 1992 года. Это, действительно, были истинные гайдаровцы, которые страну легко и непринужденно довели бы до революции прямо тогда, и до осени 1993 года никто бы из них и не дожил. А у Геращенко были старые советские кадры, добросовестные и профессиональные, которые ситуацию и стабилизировали.

У Ельцина была огромная жажда чуда. Его можно понять: одно чудо уже случилось — с неба упала власть! Значит, чудеса должны продолжаться. Любой человек с недостаточной управленческой, да и житейской культурой, жаждет палочку-выручалочку. А тогда жаждали все, и все бросились искать того, кто ее даст.

Было огромное количество относительно вменяемых для той эпохи профессионалов. Они не очень хорошо смотрятся сейчас, с высоты нашего знания, но они были совсем неплохи. И все, кто хоть мало-мальски что-то понимал в экономике, говорили: «Будет сложно», — и предлагали сложные меры.

Это раздражало Ельцина. Сложные меры для него были неприемлемы, потому что ему нужно было явить народу чудо прямо сейчас. Вспомните: тогда же в нашей стране еще был пресловутый «средний класс». Именно советский «средний класс» сделал демократическую революцию, которая во многом благодаря Гайдару обернулась для него социальным самоубийством.

Но тогда, до либерализации цен советский «средний класс» — преимущественно инженерно-технические работники, — был реальной силой, которая дала Ельцину безумный кредит доверия. Его хватило не то что до расстрела Белого дома, но даже до чеченской войны, до страшного новогоднего штурма Грозного. Этот кредит доверия надо было оправдать, а для этого проще всего было явить ей чудо.