Время подонков: хроника луганской перестройки

Лена ждала звонка из Киева, от мужа, нервно ходила по комнате и не могла ни за что взяться, чтобы отвлечься от страшного известия. Только через час позвонил Роман. Он сказал, что уже позвонил матери, и сейчас бежит домой, чтобы взять паспорт, а потом в Жуляны, в аэропорт. Лена решила не ехать в загородный дом, – отец позвонил, чтобы все, в том числе и дети, вернулись в город. Лена спросила, – что же конкретно произошло с Семерчуком-старшим, но тот по телефону отказался рассказывать о происшедшем, и распорядился, чтобы все пришли к нему домой. Лена пришла первой и своими ключами открыла родительскую квартиру. Через полчаса пришел отец, а еще через полчаса приехала мать, с Оксаной. Царило напряженное молчание, ждали, что скажет отец. И он кое-что прояснил:

– Как мне сообщили, произошло убийство, – он тяжело вздохнул, – Богдан ехал на своем автомобиле, впереди шел фургон с брезентовым верхом. Когда легковая машина Семерчука догнала этот фургон, из кузова стреляли по ним из нескольких автоматов, практически в упор. Убит не только Богдан…, но и его помощник, и шофер. Все убиты. Свидетелей толком нет. Начинался дождь, и водители старались быстрей добраться до назначенного места или домой, мало что видели.

– А фургон, задержали?

– Нет. Идут его розыски.

– Жалко свата. Еще ж молодой… – проговорила мать Лены, – надо собираться ехать на похороны.

– Да, надо, – вздохнул Фотин. – похороны еще не назначены, но я думаю будут послезавтра. Я уже взял машину и сейчас поеду туда. А завтра вам тоже будет машина. Сегодня вам ехать не к чему. – он снова глубоко вздохнул.

– А за что его убили? – спросила, наконец, Лена.

Этот вопрос интересовал всех, но Фотин обошел его, туманно пояснив:

– Пока еще никто не знает. Может, задержат убийц, – но по его голосу было видно, что он не уверен в таком задержании, – Телевидение много говорит о разделе имущества. Сами знаете и видите, как убивают друг друга в борьбе за это имущество… Наверное, и это убийство следует считать борьбой за раздел имущества…

Фотин избегал говорить слово «грабеж», и «народное достояние», заменяя их словами «борьба» и «имущество». Но он догадывался, за что убрали конкуренты Семерчука – за его неуемную страсть в приобретении, отданного на разграбление государством народного хозяйства и, в частности, желания стать хозяином антрацитовых шахт. Ему этого кто-то не простил. Кто, это «кто-то», Фотин не знал, да и вряд ли узнает. Но его, после сообщения о смерти компаньона, взял внутренний страх – так же могут поступить и с ним. В условиях рынка богатство может укоротить жизнь намного быстрее, чем бедность. И у него за эти часы появилась мысль, – а не закончить ли с предпринимательством? Деньги у него есть. Не только на его век, но и внукам хватит. А сейчас в дележке страны, люди, стремящиеся к богатству стали просто бешеными. А бешенством люди чаще заражаются не от животных, а от денег. Но в то же время, Фотин понимал – не в деньгах счастье, но они обеспечивают свободу и надо выбирать – скучную жизнь или, возможно, богатые похороны. И сегодня ему очень захотелось жить, на фоне безвременной смерти свата, с которым они провернули столько дел, начиная со времен, когда были руководителями советской власти, правда, на местном уровне.

Но в это время раздался телефонный звонок. Звонил Роман. Он уже прилетел в Луганск. Фотин, сразу же сориентировавшись, дал ему указание:

– Бери такси и приезжай ко мне. Вместе едем…

Роман приехал через полчаса. Он поздоровался с тестем за руку, кивнув остальным в знак приветствия. Потом обратился к жене:

– Лена! Я сейчас уеду. Ты поедешь с нами?

– Я с Оксаной, приеду завтра.

– Гаразд, – согласился Роман по-украински.

Он уже привык в обучении в Киеве и в отношениях с Хрыстей к украинскому языку. И слово «хорошо» он непроизвольно произнес в семье, где всегда говорили по-русски. Роман не спрашивал, что и как произошло с его отцом. Было видно, что неожиданная смерть отца, поразила его до такой степени, что о чем-то другом, кроме простых фраз, он не мог говорить. Фотин и Роман уехали, а женщины и дети еще сидели и разговаривали, приготовили ранний ужин и только потом Лена с дочерью пошла домой.

На следующий день, они все выехали на машине. Но когда приехали в другой город, то оказалось, что покойного домой не привезут, а вечером труп перевезут в офис и оттуда, завтра в полдень, начнутся похороны. Они все разместились в большом загородном доме Семерчуков, который был построен года два назад. Романа видели мельком. Он бегал по организации похорон, хотя этим делом занимались другие, знающие этот процесс люди. Но приехало много родни и знакомых, их надо было разместить. Собственно говоря, вот этим делом занимался Роман и его сестра. Нового о совершении преступления, Лена не узнала. Как и говорил отец, застрелили из автоматов на дороге, в машине. Милиция ищет убийц, но пока ничего не нашла, даже мало-мальских зацепок. Шептались, что убийство было подготовлено тщательно, работали профессионалы, изучившие маршруты поездок Семерчука.