Время подонков: хроника луганской перестройки

– Вот что говорил по поводу Украины Ленин… – Енченко нашел нужную фразу в листах бумажек, которые держал перед собой и процитировал, – «Независимость Украины признана … Только сами украинские рабочие и крестьяне на своем Всеукраинском съезде Советов могут решить и решат вопрос о том, сливать ли Украину с Россией, оставлять ли Украину самостоятельной и независимой республикой и в последнем случае какую именно федеративную связь установить между этой республикой и Россией». – Он пошамкал губами и стал разъяснять написанное Лениным. – Как видите, и Ленин признавал независимость Украины. Для чего я это вам говорю?… Сейчас некоторые политические силы на Украине активно используют, так сказать, эти тезисы Ленина. Они стараются добиться независимости Украины, отделения ее от России. Я хочу, чтобы все коммунисты правильно понимали и разъясняли, что Ленин имел в виду все-таки Украину в союзе с Россией… Это очень важно в преддверии референдума о сохранении Советского Союза… – Но о референдуме Енченко больше ничего не сказал.

Но у сидящих в зале занозой засели слова Ленина о том, что вождь видел Украину независимой. А если так говорил Ленин?.. Он же всегда прав! Семерчук сидел в зале, и последние слова вызвали в его голове вопрос: «А зачем он все это говорит? А когда это Ленин говорил?». Но под рукой не было полного собрания сочинений Ленина, и проверить его фразу об Украине, прямо сейчас не представлялось возможным. И Роман решил, что обязательно найдет это указание Ленина, чуть попозже. Он видел, как сидящий в президиуме Поляков недоуменно качал своей лысой головой, будто бы говоря: «К чему это секретарь ЦК готовит коммунистов – к выделению из Союза Украины, а может к полному развалу Советского Союза?» Перспективы вырисовывались страшные. Семерчук так же заметил, как Бурковский недовольно сжал губы, слушая Енченко. И судя по шуму в зале – многие были недовольны такой позицией секретаря ЦК, который, вроде бы не сам, но словами Ленина, давал коммунистам Украины направление их дальнейшей деятельности – стоять за независимость Украины. Но Енченко больше ничего не пояснял, а предложил перейти к выступлениям участников пленума.

Роман знал, что выступающие уже подготовлены, и он принимал в этом непосредственное участие. Но в отличие от прошлых лет, когда от текста выступающий не имел права отходить, сейчас это были тезисы выступления, и докладчики могли самостоятельно выражать свое мнение. Все-таки гласность, к которой уже привыкли, как к затертому слову, сыграла свою роль – можно было говорить, что думаешь и как считаешь. Но, правда, так свободно говорить могли рабочие и колхозники. Управленческая номенклатура, в том числе партийная, никогда не пользовалась гласностью в полном объеме, всегда будет говорить с оглядкой на свою должность и вышестоящее руководство, хотя бы для сохранения сложившегося положения. Так же было на пленуме. Секретари обкома хвалили первого секретаря, но одновременно звучала и осторожная критика – критикуешь первого, ты критикуешь сам себя – вместе же работали. Употребляли, ставшие уже привычными термины «старые стереотипы», как будто выступающие нашли новые стереотипы, «кризис доверия», – а откуда он мог быть, если работники обкома в последние годы боялись посещать партийные собрания на заводах, и только вынуждены были ходить на их отчетно-выборные собрания. Прозвучали проблемы экономические – темпы экономического роста замедлились, но зато происходит рост заработной платы, от борьбы с пьянством и алкоголизмом местный бюджет не досчитался более трети бюджета… В общем в социально-экономической сфере положение аховое. Но и в областной партийной организации дела не лучше – ряды партии покидают, в первую очередь, рабочие, в шесть раз увеличилась сдача партийных билетов и что прискорбно, – это коммунисты, имеющие партийный стаж двадцать, тридцать и даже более лет. Можно было сделать такой неутешительный вывод по всем направлениям работы. Но слово предоставили и рабочим-коммунистам. И здесь прозвучала наиболее резкая «гласность» – все бюро обкома должно уйти в отставку, за неспособность к руководству в области, сократить штат партийных работников, заставить партийных работников залезть в шахты или, хотя бы, постоять у станка, чтобы они увидели, как работают рядовые коммунисты, составляющие становой хребет партии…

«Какой вы становой хребет партии? – со злом размышлял над словами выступающих рабочих Семерчук, – вы злостные вкрапления в гранит партии! Вы бежите из партии в первых рядах!». Но при голосовании предложение об уходе в отставку партийного бюро не прошло, но зато открытым голосованием, Поляков был освобожден от должности первого секретаря обкома. Снова слово взял Енченко.

– ЦК партии в новых условиях, – почему-то в партии всегда были новые условия, – приняло решение не торопиться с выборами первых лиц в партийном руководстве областей. Выборы первого секретаря проведем через три месяца…