Время подонков: хроника луганской перестройки

Сначала он отвез Лену с детьми на свой участок голосования, сам бросил бюллетень в урну. Потом Лена с детьми пошла по магазинам, а Роман поехал по участкам доверенного ему района. Что его удивило – народ шел, нет, – спешил, отдать свой голос и, конечно же, за сохранение Союза. Это было слышно по разговорам людей. Но еще более удивил Семерчука тот факт, что на каждом участке для голосования находились представители руха – демократы националистической масти. Они дежурили на всех участках с начала открытия голосования и до его конца, и собирались присутствовать на подсчете голосов. К своему огорчению, Семерчук многих местных руховцев знал лично и удивлялся – откуда их столько набралось в Луганске. Но потом, расслышав галицийскую речь, понял, что большинство наблюдателей приехало из западной Украины. «И здесь хотят держать все под контролем!» – Зло подумал о них Семерчук. Знакомые руховцы подтвердили, что много наблюдателей прибыло из Львова. Эти наблюдатели не просто наблюдали, а еще и поставили тематические стенды и разъясняли их назначение избирателям. Так в интернате для слабослышащих, приезжая из Галиции, – судя по ее пропольской речи, – объясняла группе окруживших ее избирателей красоту украинского языка. Семерчук подошел ближе и прислушался. Женщина на украинском языке объясняла, что самый певучий язык в мире – это украинский. Но потом пояснила:

– По спивучести мы на втором месте в мире после итальянского…

О спивучести украинского языка постоянно твердили по телевидению уже года два, что надоели с этим разъяснениям, на каком месте находится украинская мова по спивучести. Правда, с засильем в последние годы на телевидении галицийцев, с экрана звучал не украинский язык, а какой-то диалект польского языка, разбавленный немецкими словами. И этот язык признавался украинским, а остальной украинский язык по различным областям назывался презрительным словом – суржик, что понималось, как смесь украинского и русского языка. Семерчук уже хотел отойти от галицийского филолога, но в это время в разговор вмешалась женщина и как, позже стало Семерчуку понятно, тоже филолог, так как хорошо знала вопрос о языках.

– А кто смог определить место по спивучести языка?

Галицийка быстро ответила:

– Це була создана специальная комиссия из наших известных лингвистов…

– А там кто-то знал итальянский или другой языки? – перебила ее женщина.

– А как же! Там булы представители нашей диаспоры за границей, а они поверьте моему слову, знают много языков. – Победно закончила эту часть разговора львовянка.

– Понятно, что специалистов не было. Хотя справедливости ради, следует отметить, что в украинском языке много открытых слогов и, благодаря этому, на этом языке легче написать песню…

– Шо я вам говорю, – победно подхватила галицийский пропагандист, – вот вы сами подтверждаете, шо наша мова дуже спивуча и мелодийна, с ней сравниться разве итальянская. – не отступала от второго место львовянка, но не смея поставить украинскую мову на первое место, в силу привычного преклонения перед Европой.

Пожилой мужчина, пока не участвовал в разговоре, но вдруг громко произнес:

– Вы, западенцы, как дети, сравниваете то, что не поддается сравнению. Вы спросите папуаса – красивый его язык или нет? Он ответит, что самый красивый. Спросите об этом негра из африканских джунглей, и он ответит, так же как папуас. Глупости вталкиваете людям в голову, а сами же бестолковые – лишь бы занять выгодную должность или жить за счет других. Да и язык у вас не украинский! – огорченно закончил мужчина.

– Вы – великодержавный шовинист! – Обозвала мужчину галицийка.

Семерчук уже обратил внимание, что националисты, не имея в споре серьезных аргументов, всегда обзывали оппонентов шовинистами. Это слово было их главной затычкой рта своим противникам. Его можно сравнить со словом «антисемитизм» в споре с евреями.

Но мужчину нельзя было так просто убить этим словом.

– Вы даже не знаете смысл слова «шовинизм» – ответил он пропагандистке, – я не унижаю другой нации, а вот вы стараетесь стать первыми среди народов, выдумывая для украинского языка мнимые преимущества, перед другими языками.

Львовянка сжав тонкие губы до ниточки с ненавистью смотрела на мужчину, не зная, что ответить – по сути, он прав, шовинисты приезжие с западной Украины, а не жители Донбасса, которым все равно на каком языке им разговаривать. Но западенцам плохо, что это – русский язык.

Хмурое молчание прервала женщина, которая начала разговор:

– Конечно, глупо распределять языки по какому-то рейтингу. Если в украинском языке взять все слова и всевозможные производные от них, то получится около трехсот слов, а в русском языке – более полутора тысяч слов. Может, поймете разницу и убедитесь, что нельзя отрывать украинский язык от русского. А то ваш язык станет хуторянским в европейском обществе.

Галицийка продолжала со злобой смотреть на окруживших ее мирных луганчан. Наконец, произнесла: