Время подонков: хроника луганской перестройки

Но Бурковский, не обращая на них внимания, прошел по скверу и пошел вниз по улице мимо драматического театра.

Семерчук видел, как радостно смеясь, городские депутаты во главе с Кирисовой, вкладывали внутрь замка бумажку со своими подписями и закрывали амбарный замок. Представление закончилось. Но на что обратил внимание Семерчук, кричала только толпа у крыльца, остальные собравшиеся молчали. Народ, как у Пушкина, безмолствовал. Он до конца так и не понял, что же произошло.

А спустя еще два дня на Украине, за подписью бывшего партийного секретаря по идеологии Кравчука, вышло постановление о прекращении деятельности партии на Украине. Пусть все видят, что Украина не зря только что провозгласила свою независимость и ей не нужны постановления центра или другой республики.

5

После августовских событий Семерчук не работал два месяца. Хоть прежняя работа была ликвидирована – лучшего слова не подберешь, он считал, что ему положен отпуск, хотя компенсация за него была выплачена. Он в Крым или еще куда-то отдыхать не поехал, – не было настроения, – а провел осень в своем новом доме. Ему даже стало нравиться собирать поздние помидоры, кабачки и еще какие-то овощи, и он даже стал жалеть, что фруктовые деревья молодые и на них пока плодов нет. А то было бы еще интереснее жить на даче, как он выражался, и консервировать плоды природы на зиму.

Его товарищи по работе находили себе работу, в основном, в частных компаниях, – торговых, транспортных, посреднических… Бурковский пошел работать в бюро по трудоустройству, которое располагалось в левом крыле здания, бывшего обкома партии. И работал он не руководителем, а заведующим небольшого отдела. Из всех бывших работников обкома, он, наверное, единственный, работал в государственном органе. Не нашел более доходного места, – шептались между собой его бывшие товарищи.

Украина гудела в ожидании референдума о независимости и выбора президента. Скрытому бандеровцу Кравчуку противопоставили открытого нациста Чорновола. Кого народ изберет? Ясно, как дважды два! Советский народ никогда не изберет открытого бандеровца. Но Кравчуку этого мало – он вспоминает, что когда был учеником в школе, то носил еду каким-то партизанам. А это было на западной Украине, то там не было красных партизан, были свои – местные из украинской повстанческой армии. Поэтому жители Галиции должны понимать, что Кравчук свой, но об этом пока не надо громко говорить. Но народ не даже не обращает внимания на то, что оба главных кандидата в президенты выходцы с западной Украины. Но он знает общую оценку западенцев, – честных людей среди них нет. Все известные выходцы оттуда были стукачами КГБ и служили верно коммунистической партии. Даже Чорновил, будучи коммунистом и инструктором райкома комсомола сидел первый раз за попытку изнасилования симпатичной комсомолки. Но петух Воркутинской зоны потом сидел за антисоветскую деятельность, и первая уголовная судимость оказалась прикрытой сидением за демократические идеалы в тоталитарное время. Но этого народ не знает, потому что существует табу на уголовные преступления кандидата и лепится из преступника образ великого демократа, борца за независимую Украину. Кто проводит избирательную кампанию понимает, что народ за этого независимца не проголосует. Кравчуку открыт прямой путь в президенты. Тем более, такая умилительная черточка из его биографии – он любит лепить вареники и есть их. А кому не нравятся вареники? Это обычная еда народа. Когда ему нечего есть, он лепит вареники из самых дешевых продуктов: ягод, картошки, капусты и другого, что есть в доме или на огороде. Пусть у народа закрадется в его недалекую голову мысль, – может, и Кравчук иногда голодает? И народ через вареники понимает, – он свой в доску, временами, как и он, не доедает. Правда, упитанность у него намного выше средней, чем в свиноводстве.

Семерчук отдыхал на даче до ноября. Но приходилось в будние дни приезжать в город – дети пошли в школу, и Лене нужна была помощь. Она с сентября вышла на работу. В ноябре отец и тесть оформили все документы на деятельность банка и арендовали несколько комнат в одном из зданий в центре города. Так возник банк «Селенга». Совет директоров возглавил Семерчук-старший. В него вошел Фотин. Но директором банка стал Кушелер – молодой экономист, возраст – немного за тридцать, имеющий опыт работы в финансовой сфере. Вот тогда-то Семерчук-старший сказал Роману, с гоголевским пафосом:

– Ну, сынку, давай берись за работу. Надо делать деньги. Будешь в этом банке, пока, заместителем директора по кадровой политике…

Кадров в банке было немного и у Романа работы практически не было, но зарплата была намного больше, чем в обкоме, шла. Но отец подчеркнул:

– Пока приглядывайся к работе, а на следующий год поедешь учиться в Москву или Киев на менеджера банка. А пока учись здесь. Помни, – не в деньгах счастье, но они обеспечивают его полноту. – мудро подчеркнул отец.