Время Полицая

– Садитесь же! – настойчиво пригласил Илья Павлович: – Я вам говорю, господин Полоцкий.

Эпитет "господин", ну, никак не вписывался в создавшуюся ситуацию. Фамилия Полоцкий – тем более. Вадика заклинило, он тупо стоял на месте и молчал. Он боялся одного: как бы не разреветься.

– Хорошо, как вам будет угодно, – согласился отец. – Только не молчите. Что вы от меня хотели? Вы пришли с повинной? Или принесли деньги?

– Нет. – Вадим, наконец, издал звук и дернул плечом.

– Вы мне сегодня звонили?

– Да.

– Я сразу понял, что это были вы. Что вам известно о Полицае?

– Ничего.

– Зачем же вы звонили?

– Хотел разобраться.

– В чем? Давайте разберемся. Только сначала объясните, кто вас сюда направил?

– Никто.

– Вы хотите меня уверить, будто пришли по своей инициативе?! – обалдел папа.

– В последний раз я был здесь первого декабря. Тоже по своей инициативе.

– Минуточку, – строго возразил Илья Палыч. Он полистал деловую книжку, ткнул толстым пальцем в нужную страницу и заявил: – Первого декабря, совершенно правильно, в тринадцать-тридцать у нас была запланирована встреча, я прав?

– В половине второго, – кивнул Вадим.

– … Вы должны были быть. Но вы не явились, хотя существовала договоренность.

– Я явился и стоял на этом самом месте. – Вадик посмотрел в пол. – Ты мне дал…

– Ядрена вошь! – перебил отец, – Я еще в добром здравии, чтобы помнить, кто ко мне приходил, а кто не приходил! Если б вы стояли первого декабря на этом месте в назначенное время… Вы понимаете, скольких проблем удалось бы избежать?! У меня визиты фиксируются, можете полюбоваться!

– Первого декабря, – продолжал гнуть Вадим, – ты дал мне на этом месте тридцать тысяч долларов.

– Я?! – вздрогнул отец. – Дал?!!

– Тридцать тысяч. Десятками и двадцатками. На свадьбу.

– Э, послушайте! На какую еще свадьбу?! Что вы несете?!

– На мою свадьбу. С Настей.

– Какая еще Настя?! И сей час же прекратите мне тыкать! – Нервно сдернув очки, президент потрогал висок. – Баран! – проворчал он. – Будет тут мне вешать…

– Я не вешаю. Так все и было.

– Вы что, сбежали из Скворцова-Степанова? Или, может, приняли меня за тормоза? Это вы, вы, сынок, должны вернуть фирме тридцать тысяч долларов, а не я вам.

– С чего ты это взял?

– Вы прекратите мне тыкать, или вам трахнуть по голове?! "С чего ты это взял"! Да с того самого. Показать бумаги? Показать, сколько и когда вы брали у меня в этом году? Вы заняли двадцать семь тысяч долларов под проценты и спрашиваете, с чего я взял?! Я и то наизусть запомнил: вы открывали киоск за киоском, вы купили новую иномарку, вы взяли через нас дорогую немецкую мебель для своей квартиры!… И как я только это позволял?

– Да, как ты это позволял?

– Тебя не касается, сынок, – прорычал в ответ папа.

– … И все записано?

– А как же?!! – Илья Павлович изумленно вытаращил глаза и вновь одел очки, чтобы получше рассмотреть барана.

"Может, у парня крыша съехала? – подумал он. – Время-то для бизнеса нелегкое…"

– Даже если б я не записывал, – продолжал отец, – вы полагаете, возвращать долги не надо?

– Надо. Но машину я разбил… Те деньги, которые…

– А мне-то что?!! – Батю тряхнуло. – "Машину я разбил"! Меня интересует капуста, мальчик мой, а не металлолом!!

Воцарилась пауза. Вадиму казалось, что его тело набито ватой. Он был букашкой, расстреливаемой свысока. К тому же, на пределе – еще пара пинков под зад, и он заревет. По-настоящему, предательскими слезами.

– …Все это так, – залепетал он. – Наверно, я тратил много. Я не думал. Я не считал… Я не думал, что… что все это придется отдавать… Я…

Каждое его слово било по голове батьки невидимой дубиной. Последнее откровение Вадика сразило его наповал:

– Но почему, бес окаянный?! – взревел он, покрываясь пятнами негодования: – Почему вы "не думали, что все это придется отдавать"?!! А?!!!

На раскаты грома в дверь постучали. Палычу было не до двери – он пропустил стук мимо ушей, – поэтому она без разрешения приоткрылась, и в дверном проеме возникла круглая как солнце и застриженная как английский скверик башка Александра Шакирова, нового начальника охраны и главного телохранителя президента.

– Потому что… – Вадим глядел по сторонам, лишь бы не показывать папе успевшие намокнуть глаза. – Потому что я, короче, считал тебя… вас, своим отцом.

– Меня?!!

– Да.

– А… Прошу прощения, откуда такая блажь? Спасибо, разумеется, за честь, и все же…

– Это не блажь. Это правда.

– О, ля-ля!

– Не знаю, кому это было выгодно. Что-то случилось… А до этого, ну… Я, правда, был твоим сыном. Иначе я бы сейчас здесь не стоял. Я не самоубийца. – Он посмотрел на застрявшего в дверях бандита. – Мою мать звали Ольгой Петровской. Она умерла двадцать четыре года назад, когда мне было семь месяцев… – Его нос предательски захлюпал.

Оборвав речь на полуслове, Вадим отвернулся. Батя, наконец, заметил громилу Александра, и ему стало неловко. Чтобы замять недоразумение, он запечатлел на физиономии коммерческую улыбку на все случаи жизни и попытался отделаться шуткой:

– Так вы, плюс ко всему, законный? Брат Пола?

– Никакой я ему не брат. Но я законный. Законней не бывает.