Время прощать

Следующим был черный парень. С него сняли наручники, посадили на «пыточный» стул и представили комиссии. Он отбывал шестилетний срок за угон автомобилей и был примерным заключенным — окончил школу, сдал экзамены в колледж и никогда не нарушал режим. Его куратор рекомендовал разрешить условно-досрочное освобождение, равно как и потерпевшая. Имелось ее заверенное письменное заявление, в котором она просила комиссию проявить милосердие. При похищении автомобиля она не пострадала и в течение всех лет, пока угонщик отбывал наказание, переписывалась с ним.

Пока читали заявление пострадавшей, Джейк заметил других представителей клана Йоки, подпирающих стены в дальнем конце комнаты слева. Все они были, по его мнению, деревенщиной — людьми грубыми, низкого пошиба, склонными к насилию. Он дважды имел возможность наблюдать за ними во время открытых судебных заседаний, и вот они снова тут. Джейк презирал их, но одновременно боялся.

Дэннис Йоки вошел с наглой улыбкой и стал озираться в поисках родных. Джейк не виделся с ним два года и три месяца и предпочел бы вообще больше не встречаться.

Куратор оттараторил факты, относящиеся к делу: в 1985 году в округе Форд Дэннис Йоки был осужден за участие в заговоре с целью совершения поджога. Его и еще троих мужчин обвинили в том, что они сговорились спалить дом некоего Джейка Брайгенса в городе Клэнтон. Трое других соучастников преступного сговора, осуществившие поджог с помощью бутылок с зажигательной смесью, в настоящее время отбывали наказание в одной из федеральных тюрем. Куратор не включил в отчет рекомендацию освободить своего подопечного условно-досрочно, а это, по словам Флойда Грина, означало, что освобождение маловероятно.

Джейк и Карла, слушая, кипели от злости. В свое время Йоки легко отделался только потому, что Руфус Бакли нашел слабые места и переиграл обвинение. Если бы он не помешал федералам довести дело до конца, Йоки посадили бы минимум на десять лет, как и его подельников. Именно из-за Бакли они с Карлой спустя всего чуть более двух лет присутствовали при рассмотрении вопроса об условно-досрочном освобождении негодяя, который хотел выслужиться перед Кланом. Ему дали всего пять лет, и вот, недотянув и до половины срока, он уже пытается слинять.

Когда Джейк и Карла, держась за руки, подошли к грубо сколоченному пюпитру, установленному на столе, противоположном тому, за которым сидела комиссия, в комнату шумно ввалились Оззи Уоллс и Маршалл Празер.

Джейк кивнул им и обратился к членам комиссии.

— Я знаю, у вас мало времени, — начал он, — поэтому буду краток. Я — Джейк Брайгенс, владелец дома, которого больше не существует. А это — моя жена Карла. Мы оба хотим сказать несколько слов против условно-досрочного освобождения Дэнниса Йоки.

Он сделал шаг в сторону, и его место заняла Карла. Она развернула лист бумаги и попыталась улыбнуться членам комиссии, потом оглянулась на Дэнниса Йоки и, откашлявшись, начала:

— Меня зовут Карла Брайгенс. Некоторые из вас, возможно, помнят состоявшийся в июле тысяча девятьсот восемьдесят пятого года в Клэнтоне суд над Карлом Ли Хейли. Мой муж защищал Карла Ли честно и с надлежащим рвением, что нам дорого обошлось. Мы получали анонимные звонки с открытыми угрозами. Кто-то поджег крест у нас перед домом. На моего мужа было совершено покушение. Ночью, когда мы спали, возле нашего дома был схвачен человек, пытавшийся взорвать его. Суд над ним еще продолжается, поскольку он симулирует сумасшествие. Я с четырехлетней дочерью была вынуждена уехать из Клэнтона к родителям. Моему мужу пришлось ходить с оружием — он и до сих пор с ним ходит, — а несколько друзей вызвались служить его телохранителями. И наконец, однажды вечером, когда муж был в офисе — процесс еще продолжался, — эти люди, — она обернулась и пальцем указала на Дэнниса Йоки, — подожгли наш дом, забросав его через окна бутылками с зажигательной смесью. Пусть даже Дэннис Йоки не метал бутылки собственноручно, но он был членом банды, одним из этих подонков, слишком трусливых, чтобы показывать свои лица, нападающих ночью, исподтишка. Трудно поверить, что спустя всего двадцать семь месяцев мы видим, как этот преступник пытается освободиться из тюрьмы.

Сделав глубокий вдох, она перевернула страницу. Красивые женщины редко появлялись на слушаниях об условно-досрочном освобождении заключенных, девяносто процентов присутствующих составляли мужчины, и Карла безраздельно владела их вниманием.

Взяв себя в руки, она продолжила: