Время просить прощения

Остальные бойцы вяло поплелись под прикрытие леса. Вообще заметил странную вещь… Странную по моим меркам двадцать первого века. Никто, абсолютно никто ничего не предлагает, не спрашивает, за редким исключением. Все тупо ждут приказа от старшего по званию, и все, даже как-то неловко постоянно выделяться. Но что поделать, в будущем я общался с людьми в другом ключе. Там даже начальнику какой-нибудь большой фирмы всегда кто-то и что-то предлагает, инициатива у нас вполне поощрялась. Тут народ совсем другой, их вырастили с чувством ответственности и подчинения, хотя до немецкого порядка один черт далеко. Вот где роботы, так это в Германии. Что в наше время, что сейчас. Может, от того у них и житуха получше, чем у нас? Черт их знает.

У нас вообще менталитет странный. По себе знаю, нам, гражданам России, всегда все плохо. Плохая дорога возле дома – плохо. Сделали ее наконец, орем, что сделали плохо или денег при строительстве из бюджета украли много. Аварий много в городе, ставят светофоры дополнительные, разделяют потоки, как могут, в старых городах это сделать сложно, жалуемся, что стали в пробках стоять. Блин, наверное, лучше постоять минуту, чем проезжать перекресток, ожидая удара с любой стороны! Да и за что ни возьмись, все у нас плохо, все хуже, чем у других. Как-то так нам с молоком матери впитывается, что живем мы хуже всех, видим только плохое и злы друг на друга. Как там в кино было? А, точно: «Были же люди как люди и вдруг все сразу стали дебилами». Парадокс!

…Шли со старшиной мы около часа, когда наконец он сориентировался и уверенно нашел дорогу. С одной стороны рос густой кустарник, а вот с другой – голое поле с сожженным урожаем. Как назло, кусты, за которыми можно быть незамеченным, росли на противоположной от нас стороне.

– Давай быстро, на ту сторону – и залечь, понял?

Я кивнул и чуть не бегом направился к дороге. До нее было метров пятьдесят, может, чуть больше. Оставалось всего несколько шагов, когда сзади раздался свист. Обернувшись, увидел махавшего мне руками старшину и сразу не понял, чего он хочет. Лишь когда до меня, наконец, донесся звук мотора, я понял, что влип.

Упал на сожжённую пшеницу я так быстро, как только мог, но даже не мечтал, что немцы меня не заметят. А немцев в этот раз было много. Вообще по дороге, метрах в пятистах от меня двигалась колонна. Впереди, как и обычно, мотоциклисты. Два байка с колясками уверенно катили вперед, а за ними, на расстоянии двух сотен метров, бэтээр и грузовики. Много грузовиков. Танков не было, и то хорошо, хотя нам от этого не легче. Видели или не видели, неважно, я загребал всеми четырьмя конечностями с такой скоростью, на какую не был способен даже заяц.

На сколько я успел отдалиться от дороги, не знаю, но думаю, что прилично. Лежал я долго, пока вновь не услышал свист командира. Встав, осторожно поднявшись, я сразу поглядел в ту сторону, в которую ехали немцы. Те уже скрылись за деревьями и вряд ли нас видели или хотя бы слышали, от них такой грохот и лязг разносится, что заметить кого-либо рядом невозможно.

Подошел старшина и, указав на кусты противоположной стороны, сказал:

– Нам туда надо, а вот как? Вдруг еще колонна появится, мы будем как на ладони. Это явно были грузовики снабжения, сколько таких колонн тут ездит, одному Богу известно.

– А может, пойти пока по этой стороне, аккурат там, за елками, нас вообще не видно будет… – предложил я, показав рукой направление.

Впереди и, правда, густо росли ели.

– Давай, – махнул рукой старшина, понимая, что там, впереди, тоже может быть такой же лысый участок земли. – Ты рожу-то вытри, на негра похож, – и засмеялся.

Взглянув на руки и рукава, только вздохнул, да уж, представляю, как выгляжу, ползал по горелому полю, весь в пепле и саже, трубочист, блин.

…Дорогу мы все же перебежали, она была узкой и вся перепахана только что проехавшей колонной, поэтому, думаю, от нас и следов не осталось. А спустя полчаса движения по окраине леска мы вышли к большому селу, но сразу поняли, что ловить нам там нечего. Село было занято фашистами, та колонна, которую мы выдели прежде, находилась именно тут. Так как был вечер, немцы, скорее всего, встали на ночевку, да и после их ухода нет гарантии, что там никого из врагов не останется.

– Печально, – пробубнил я.

– Надо возвращаться назад. Судя по карте, строго на север от того места, где мы парней оставили, будет деревня. Километров восемь, а главное, на ней никаких обозначений, кроме точки на карте. Слыхал в штабе, что так наносят неопознанный населенный пункт после аэрофотосъемки. Тиражируя карты для войск, летуны же не знают названий наших деревень, вот и ставят точки. Если сравнивать с другими, точка маленькая, значит, населенный пункт совсем небольшой и, скорее всего, не представляет интереса. Но это так, домыслы, мало ли чего там немцы обозначили.

– Тогда идемте, товарищ старшина, до темноты бы добраться, а то по лесу ночью…

– Это да. Пошли.