Время рокировок

— Ну, а дальше по убыванию ценности, — продолжил тем временем И Синь. — Простые рецепты, описания ингредиентов, описания магии и ритуалов, связанных с ней, описания мира, описания верований, описания оружия, описания животных. Все остальное — выдержки из книг, цитаты, рассказы о традициях — это вовсе копейки, поскольку не несут в себе никакой полезной информации. Надеюсь, ваш товар уже рассортирован, чтобы мы быстро пробежались по списку и определили его стоимость?

— Стоимость — это очень тонкий вопрос, — Лев Антонович по своему обыкновению сложил руки на животе. — Крайне тонкий.

— Мы с вами это уже обсуждали, — погрозил ему пальцем И Синь.

Нет, это положительно невозможно. Ну почему сразу не сказать мне, что такой важный вопрос, как цена, уже поднимался?

— Если вы помните, то мы так и не достигли тогда согласия, — заметил Оружейник. — Потому я и поднял этот вопрос повторно.

— И я снова скажу вам — у нас есть фиксированные расценки на «сводики», — непреклонно заявил И Синь. — Они неизменны. Плюс вы и так выбили пятипроцентную наценку, это автоматически увеличивает ваш доход, что само по себе для нас беспрецедентно. Я дал вам ее исключительно в надежде на перспективное сотрудничество. Так что дальнейшее обсуждение ценовой политики не имеет смысла.

Оружейник посмотрел на него, на меня и развел руками, как бы говоря: «Ну, что я могу сделать».

— Мне бы вообще понять — что сколько стоит? — обратился я к И Синю. — Может, есть какой-то прайс или что-то в этом роде?

— Разумеется, — азиат достал из складок одежды скрученную бумагу, которую так и подмывало назвать «свиток», и протянул мне. — Здесь все подробно описано, цены указаны в вексельных мерах.

Ага. Все-таки есть в восточном буквоедстве плюсы — все у них по полочкам разложено, — думал я, разматывая листок.

Так-так. Первой шла графа «Простые рецепты», разбитая на подпункты. «Алхимические рецепты», «Зелья жизни», «Зелья силы», «Зелья скорости» — и так еще наименований пятнадцать. И против каждого — цена. Какие-то тянули аж на 1500–3000 мер, какие-то, например, «Зелье жизни — 15 ед.», были совсем дешевые, по 8-10 мер.

— А в чем разница? — потыкал пальцем я в свиток. — Такой разрыв цен впечатляет.

— Все просто, — пояснил И Синь, поднявшись и глянув на строчку, указанную мной. — Дешевые и часто встречающиеся рецепты у нас уже в большинстве своем есть, и далеко не в единственном числе. Мы покупаем их просто так, для того, чтобы люди к нам шли. Скажем так — максимально увеличиваем круг потенциальных продавцов. А каких-то рецептов у нас нет, хотя они и существуют, вот например — «Зелья долгой и счастливой жизни», прибавляющего двести восемьдесят единиц бодрости. Такие рецепты, естественно, стоят куда дороже, конкретно этот — пять тысяч мер.

Маркетинг, однако.

Я просмотрел свиток, поняв, что для его детального изучения мне надо немало времени, особенно в разделах описания мира — там пунктов было невероятно много.

— Заскучал, — Лев Антонович улыбался, глядя на меня. — Что, одолевает священный ужас?

— Мудрено, — не стал скрывать я. — Глаза в кучку.

— Дорогу осилит идущий, — Оружейник хлопнул меня по плечу. — Надо, любезный мой Сват, надо. Предлагаю начать с рецептов. И Синь, звать кого-то на подмогу будете?

— Разумеется, — отозвался азиат. — Я все помнить не могу, у меня для подобных вещей специальные люди есть.

Через час с лишним я дал себе зарок в том, что непременно назначу человека-хранителя-торговца «сводиками». Не Настю — она мне этого не простит и со временем непременно за подобное меня убьет, кого-то другого, разумеется, из доверенных лиц. Возможно — Германа, пусть он таскается с Оружейником сюда торговать. Я же — пас.

— Такой документ у нас есть, — бесстрастно сказал один из четырех молодых людей, невероятно похожих друг на друга, которые пожаловали в эту комнату по приказу И Синя и, повинуясь движению руки Оружейника, начал цитировать: — «Зверь рогонос, опасный, бесстрашный и не знающий боли. Проживает в джунглях Каззоя, а также в долинах рек Ай-Танг и Рувас. Рог сего зверя…»

— Все, — остановил его Оружейник. — Сват? Ага. Все верю, что такой у вас есть.

Если И Синь нам, по крайней мере с его слов, как-то да верил, то мой финансист не верил вообще никому, а потому вариант, в котором нам говорилось: «Такой свиток у нас есть, мы купим его за восемь мер» отмел сразу, как несущественный. Впрочем, мы тут такие не первые были, судя по всему, потому методика была отработана. Нам зачитывалось начало свитка, и если оно совпадало с тем, что у меня в Своде, то вопрос снимался с повестки дня.

— Пять мер, — сказал И Синь.

— Семь, — немедленно отреагировал Лев Антонович.

Слова о том, что цены зафиксированы, для него как будто не прозвучали, он отчаянно торговался за каждый свиток. И, что примечательно, несколько раз даже добился успеха.

— Пять. — И Синь даже не думал злиться, он был все такой же благожелательный и улыбчивый. — Впрочем, готов дать вам в пять раз больше номинала, если вы мне скажете, как добраться до рек Ай-Танг и Рувас. А за карту этих мест заплачу вам еще пять тысяч мер.