Время России. Святые века страны

«Здесь конец счастливых дней царя и России».

Явно догадываясь, что смерть жены произошла не сама собой, царь упоминал в своих посланиях Курбскому:

«…а и с женою меня вы про что разлучили?»

О благочестии царицы, подарившей нам в будущем правящую династию Романовых, много рассказывают. Сохранились покровцы и плащаницы с изображением святых, которые Анастасия шила своими руками. Между тем бояре ее не любили и считали не ровней царю.

Боль утраты надорвала душу Ивана. Будучи уверенным в отравлении жены, он начал первую серьезную кампанию против клики бояр и ближних советников – так формировалась предтеча опричнины.

Курбский – наш первый эмигрант

В разгар военных неудач один из главных героев Ливонской войны, участник взятия Казани, член «Избранной рады» царя Андрей Курбский бежит на Запад. Переходит на сторону врага. Польский король щедро одаривает «высокого» перебежчика городом Ковель (он стоит и ныне в Западной Украине) и прилегающими землями.

Курбский фактически командовал русскими войсками в Ливонской войне. Бежав, он почти сразу стал воевать против Москвы, выдал королю царских агентов в Прибалтике, участвовал в литовском набеге на Великие Луки, а осенью 1579 года был в походе Стефана Батория на Полоцк (который сам же незадолго до того завоевал для России!).

Родовым гнездом князей Курбских было село Курба Ярославской области. Оно и ныне самое крупное в этих краях. Курбские были богатейшими и влиятельнейшими людьми своего времени. Сам Андрей сделал, наверное, самую успешную карьеру в России XVI века (в «Избранную раду» он вошел, когда ему было едва за 20).

Как от одного из самых влиятельных людей империи он дошел до изменника с довольно жалкой эмигрантской судьбой? Что заставило его бежать? Предчувствие, что он не уцелеет в начинающихся репрессиях Грозного? Или обыкновенная корысть? Курбского называют и апостолом нашего либерализма, и первым диссидентом. Декабрист Рылеев воспевал его:

Из милой родины изгнанник
В Литве враждебной грустный странник,
Позор и слава русских стран…

В любом случае судьба его после побега ломается и теряется на европейских просторах. Несмотря на щедрые дары литовского князя Сигизмунда Августа, перебежчик так до конца и не адаптировался к правилам жизни в Польше. Например, князь крайне удивился, когда крестьяне его новых владений стали жаловаться королю на жесткое обращение со стороны управляющих. Довольно быстро эмигрант Курбский стал критиковать «гнилые европейские порядки». И хоть и воевал теперь с Россией, но называл ее «святорусским царством» и явно тосковал по тем временам, когда был в правящей элите страны.

Со своими новыми соседями он без конца враждовал, захватывал силой имения, посланцев королевских бранил «непристойными московскими словами» и прочее. Волынские магнаты жаловались на Курбского польскому королю Сигизмунду – но без толку. Предателей нигде не любят.

В России он оставил семью, судьба которой оказалась трагичной. А новая жена Курбского (уже дважды до того бывшая замужем) из знатного польского рода Гольшанских через несколько лет совместной жизни добилась официального развода: для католической страны, да еще в XVI веке, случай крайне редкий. Но женщине удалось доказать, что русский князь регулярно избивал ее. После развода он снова женился, на небогатой волынской дворянке. У них было двое детей.

В мае 1583 года он умер. Похоронили его в селе Вербка под Ковелем, при Курском Свято-Троицком монастыре. Следы монастыря еще есть, а могила изменника утеряна навсегда.

После смерти Курбского его богатые владения польские власти стали под разными предлогами отбирать у вдовы и сына беглого князя. Наконец, правительство отняло и город Ковель. Дмитрий Курбский (1582–1645 годы жизни) впоследствии получил часть отобранного, перешел в католичество и служил королевским старостой (что-то вроде градоначальника) в городке Упите.

В эмиграции Курбский написал «Историю о Великом князе Московском» с мрачной картиной того, как Грозный «затворил царство русское как во аде твердыню». Именно он, беглый князь, станет одним из главных источников информации о чудовищных жертвах репрессий Грозного, о зверствах опричнины, о числе убитых и умученных в это время.

А вот в переписке Грозного с Курбским царь Иван совсем не такой уж и Грозный. Эта переписка – царя с предателем! – с перерывами длилась почти 15 лет! Известно о пяти письмах, причем некоторые из них очень длинные.

Завязалась переписка после того, как Андрей Курбский, бежав после поражения в войне в Вольмар, где базировались литовцы, захотел объяснить Ивану свой поступок – и в этом же письме обвинил Грозного в отступлении от веры.