Время России. Святые века страны

«Разве я не говорил тебе? Такова воля Божия – помиловать православных христиан и от шумного мятежа привести к тишине, потому-то я и велел тебе собрать казну и нанять ратных людей, чтобы они, с Божией помощью, очистили Московское государство от безбожных поляков и прогнали еретиков… Старшие не возьмутся за такое дело, но младшие начнут его, начинание их будет делом благим и придет к доброму завершению».

Дальше на фундаменте этого откровения Козьме строится Божий Промысл: мясника избирают всем городом в земские старосты. Вот его слова, сказанные раз в земской избе:

«Московское государство и прочие города, большие и малые – все разорены безбожниками, люди благородные, от вельмож до простых, – все побиты, жены их и дочери опозорены на глазах их и уведены в плен, и невозможно рассказать об этом бедствии. Говорят, что Москва и прочие города до сих пор заняты еретиками, завоевали поганые почти всю Российскую землю. Только наш город, по благодати Божией, сохраняется Богом, и мы живем так, словно ничего не боимся. Враги наши, поляки и литовцы, а вместе с ними и русские клятвопреступники, словно свирепые волки, разевающие пасти свои, хотят расхитить нас, как овец, не имеющих пастыря, и город наш предать разорению; мы же об этом совсем не заботимся и ни о чем не думаем».

Многие, слыша это, отходили, ругаясь. Как и предсказывал святой Сергий, молодые («младше») слушали охотнее, скоро соглашались и говорили своим:

«Что в нашем богатстве? Только на зависть поганым. Если они придут и возьмут наш город, разве не сделают они то же, что и в других городах?»

Потихоньку собралась казна ополчения, Минин сам отдал в нее почти все, что имел. Ратных людей приходило все больше, военачальником позвали зарайского воеводу, героя первого ополчения, одного из самых верных присяге людей в это время всеобщего «шатания» – князя Дмитрия Михайловича Пожарского.

Началась одна из самых славных страниц русской истории – освобождение от интервентов Москвы и всего государства силами собравшихся людей всех сословий. Вместо традиционного «Ура!» в полках, идущих на эту битву, часто слышался призыв «Сергиев! Сергиев!».

Кроме явлений и благословений святого Сергия, многие хроники тех лет сохранили память и о других разных чудесах: «Повесть о видении некоему мужу духовному», «Повесть о чудесном видении в Нижнем Новгороде», «Владимирское видение», видения в Лавре, описанные в «Сказании Авраамия Палицына».

Отчего чудес становится особенно много в пору испытаний? Так будет во все наши войны, так будет и в русскую революцию 1917 года, когда по всей стране массово станут самообновляться иконы и купола храмов, так будет во время Великой Отечественной войны, когда во время боев по обе стороны фронта замечали фигуру Богородицы или явления Креста на небе. Так происходит и теперь.

Может, во время потрясений Господь дает нам особенно сильные указания на Свое присутствие рядом? На то, что это потрясение надо понести, пережить, что оно не без Его Промысла. А еще чудеса в испытаниях вдохновляют на борьбу. И на молитву, на большее, чем прежде, упование на Бога, вверение разрешения беды в Его – и только в Его руки. В этом на самом деле корень и цель любого события в любой жизни: больше доверять Богу.

А еще чудеса в испытаниях укрепляют и утешают. Степень народного уныния этих лет отпечаталась и во фресках: расцвет апокалиптических сюжетов и разных манер изображений дьявола-змея. Покой, которыми дышали прежние росписи, уходит в прошлое.

Но не меньшее чудо – это то, на что становится способен дух человека в пору потрясений. И главное чудо этих лет – чудо воскресения страны – стало возможным благодаря одному человеку! Ни первого, ни второго ополчения, ни изгнания из Москвы интервентов, ни воскрешения угасшего народного самосознания не случилось бы без него.