Время шаманов. Сны, дороги, иллюзии

– Известно, что освоение русскими Припечорья было чем-то схоже с завоеванием Америки конкистадорами. Точно так же уничтожались исконная культура и вера местных народов, и насаждалось христианство. Местный народ, чудь, исповедовал язычество, шаманизм своего рода, говорят, то был целый шаманский народ, о его существовании говорят, кстати, и русские сказки. Помните – Меря и Чудь Белоглазая? И есть известная легенда, согласно которой, когда Стефан Пермский и ведомая им дружина воинов принялись насильно обращать северный народ в христианскую веру, вся чудь ушла под землю, где и живёт до сих пор уже полтысячи лет.

– Это как же? – удивился Иван. – В катакомбах живут что ли?

– Ну нельзя же понимать так буквально! Это, конечно, аллегория. У историков принято считать, что они все были уничтожены под натиском новой культуры, но местные верят, что чудь ушла в другой мир и просто иногда показывается живущим на земле людям, проникая сквозь невидимые ворота в нашу реальность. И вы представьте: в чудских ямах, где, казалось бы, должно находиться множество останков людей, не обнаружено ни одной косточки…

Вдруг он спохватился:

– Кстати, ребята, завтра у нас в Антропологическом Институте состоится интереснейшее событие – к нам съезжаются шаманы из разных концов страны и даже из других стран. Будет что-то вроде конгресса, если можно так сказать. Приходите.

Иван сказал мне с гордостью:

– Марк, кроме того, что альпинист хороший, ещё и известный учёный-антрополог. Иногда только увлекается…

Он повернулся к Марку, который уже пересел на мягкий плюшевый диван:

– Марк, а как же мы туда попадём?

Марк довольно засмеялся:

– Я как один из организаторов вас неофициально приглашаю. Проведу вас через охрану прямо в конференц-зал, никто и слова не скажет.

Он бросил взгляд на часы:

– О! Нам пора ехать на вок­зал!

И мы отправились встречать Нику.

***

Освещаемые утренним солнцем высотные здания, в которых помещался Антропологический Институт Российской Академии Наук, были похожи на два склеившихся друг с другом гигантских параллелепипеда белой молочной пастилы, поставленные на торцы. Верхняя часть каждого здания была украшена странными фигурными металлическими конструкциями медного окраса. Высотой едва ли не в треть общей высоты архитектурных сооружений, они поражали сложностью форм, которые, видимо, должны были напоминать о причудливых поворотах лабиринтов научного ума. Общее впечатление от этих зданий было таким, будто вытесанные прямоугольные заготовки для статуй острова Пасхи перевозят стоймя на открытой платформе, причём на голову каждой такой заготовки уже заранее была нахлобучена нелепая кубической формы железная шапка.

Ника, обычно не выбирающая выражений, только сказала:

– Ну и ну…

Марк, одетый в строгий тёмный костюм и белую рубашку, уже ждал нас возле стеклянных входных дверей. Мы беспрепятственно прошли мимо охраны и, поднявшись на лифте на один из верхних этажей, прошли в его кабинет, где уже находился один посетитель, стоявший возле окна, выходящего в сторону Мос­­­квы-реки. На звук скрипнувшей двери он повернулся к нам всем телом, закрыв и заложив указательным пальцем книгу, которую до этого читал. Это был высокий жилистый парень, одетый в чёрный джинсовый костюм, под курткой которого была надета тёмно-синяя футболка.

– А, ты уже тут! – закричал Марк восторженно, бросился к посетителю и принялся с жаром пожимать посетителю руку и хлопать его по плечу. – Молодец, что зашёл, а я уже и не надеялся!

Повернувшись к нам, Марк сказал:

– Познакомьтесь, ребята, это Кирилл.

Кирилл подошёл ближе, и я рассмотрел его получше: бледное, слегка нервное лицо с тонкими чертами и умный, если можно так сказать, осознанный взгляд, быстрые и очень координированные движения спортсмена... Мы пожали друг другу руки, и я едва сдержался, чтобы не охнуть: его рукопожатие напоминало стальные тиски.

Оставив нас в своём кабинете, Марк умчался по организационным делам. Мы же принялись разговаривать на общие темы, и в какой-то момент беседа коснулась сегодняшней конференции. Отчего-то Кирилл казался растерянным, он, видимо, был очень поражён встречей и не отрывал изумлённого взгляда от лиц Ники и Ивана, иногда бросая взгляды в мою сторону. Те же, не обращая внимания на его растерянность, каким-то образом мгновенно нашли с ним общий язык, да и я тоже не чувствовал никакого дискомфорта при общении. Напротив, было такое ощущение, что мы знакомы очень давно. Это было похоже на то, как при постройке сооружения поставленный на предусмотренное проектом место элемент создаёт завершенность архитектурного ансамбля.

Ника была, как всегда, прямодушна:

– Что-то я не пойму, как это так может быть, чтобы шаманы участвовали в какой-то конференции. По-моему, это похоже на бред!