Время шинигами

Сосредоточившись на своих поисках, я забыла о том, кем на самом деле был Цукуёми. Сейчас он был хранителем ночного неба, собиравшим тайные сны и нашептывающим молитвы, не только прекрасным по человеческим меркам, но и подобным захватывающим дух замерзшим озерам и колышущейся серебристой траве. Он был тем, кому суждено существовать вечно.

Он опустился передо мной на колени, взял мою окровавленную руку в свои и осмотрел ее.

– У меня все было под контролем, – сказала я, но мой голос прозвучал слабо.

– Конечно, – согласился Цукуёми. Он помог мне встать на ноги. Его ладони были удивительно теплыми.

– Я просила тебя держаться подальше, – напомнила я, но в моих словах не было ни ярости, ни настоящего упрека, и мы оба это знали.

– Я и держался поначалу, – сказал Цукуёми, жестом приглашая меня взобраться на стену. – Но следить за ёкаем лично… слишком много чести. Я решил, что с таким же успехом могу надзирать за ней с помощью луны и в то же время присмотреть и за тобой. Увидев тебя здесь, всю в крови, я не мог просто стоять и ничего не делать.

Моя раненая рука соскользнула, когда я перелезла через стену, потому что мышцы все еще были слабыми, а пальцы не реагировали. Я с глухим стуком ударилась о мокрую траву, но не успела даже приподняться на локтях, как Цукуёми сжал меня в своих объятиях.

– С тобой все в порядке? – спросил он. – Они ранили тебя куда-то еще?

Его глаза никогда не были такими яркими, а сердцебиение стучало в моих ушах так громко, что я едва слышала, что он говорит.

Вскоре мне предстояло встретиться с Айви, и существовала вероятность, что после этого я больше никогда его не увижу. Может, это и правда он освободил моего отца, но, даже когда я отослала его, он все равно пришел за мной. Я хотела оттолкнуть его, чтобы не обжечься, но намного сильнее я желала, чтобы память о Хиро перестала меня разрушать. Он уже отнял у меня так много. Я не позволю ему забрать и Цукуёми.

– Рэн? – спросил он, опуская руку мне на лицо.

– Я в порядке, – ответила я, и мои пальцы легли на тыльную сторону его ладони, удерживая ее на месте.

– Хорошо, – согласился Цукуёми, все еще не выглядя полностью убежденным. – Мне вернуться и сообщить Нивену, что обыск окончен?

Он попытался отстраниться, но я вцепилась в его одежду, не отпуская его.

– Он наверняка слышал выстрелы, – запоздало произнесла я, – и уже в пути, я уверена.

Цукуёми моргнул, снова опускаясь на колени.

– Тогда что ты…

Я взяла его за воротник и притянула к себе для поцелуя.

Мгновение он не шевелился, замерев с широко распахнутыми глазами, его руки на моей спине напряглись. Но, прежде чем я успела отстраниться, он заключил меня в объятия, положив одну руку на волосы, а вторую – на талию.

Он обнимал меня так нежно, словно я была цветком, лепестки которого может унести малейший ветерок, а его губы были сладкими на вкус. Поцеловав его, я увидела тысячи галактик, полных ярких звезд, и прохладную безмятежность белоснежной луны во всем ее свете. Мои бормочущие тени умолкли, и в мире не осталось ничего, кроме Цукуёми, звезд и покоя, которого я не знала с тех самых пор, как стала богиней.

Он навалился на меня сверху прямо на мокрой земле у внешних ворот дворца. Я никогда не чувствовала себя такой теплой, несмотря на холод земли, пропитывающий мою одежду. Тяжесть Цукуёми окутала меня, словно одеялом, а его сердце оказалось прижато прямо к моему. Я чувствовала, как каждый его удар отдается у меня глубоко внутри.

Любить Хиро было все равно что крепко держаться за падающую с неба звезду. Но любовь Цукуёми была подобна взошедшему темным и безмолвным утром солнцу, будто вдруг распахнулись тысячи запертых дверей пустых комнат моего дворца. Впервые мне не нужно было разрушаться, чтобы узнать, что я действительно существую. Все, что мне было нужно, – этот единственный миг, когда я стала для него той, ради которой стоит вернуться и которую стоит спасать.

При звуке шагов я отстранилась. Руки Цукуёми задержались на моем рукаве, даже когда я отдалилась от него. Как только шаги стали громче, я вспомнила, зачем мы пришли сюда, и со вздохом закрыла глаза.

На гребне стены появился Нивен. На секунду он оседлал ее, а затем спрыгнул вниз.

– Извини, я застрял в кладовой, прячась от стражников, – объяснил он. – А ты…

Он замолк, увидев Цукуёми, которому полагалось быть в лесу.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Нивен, скрестив руки на груди. – Где Микудзумэ?

– Все еще в лесу, – ответил Цукуёми. – Поверь мне, она обрадовалась, когда я ушел.

– Жаль, что нам ты такой любезности не окажешь.

– Нивен, – попросила я, потирая лоб, – не сейчас, пожалуйста.

Нивен неохотно отвел взгляд от Цукуёми и заозирался, будто мифический меч мог внезапно выскочить из высокой травы. Ничего не увидев, он выжидающе повернулся ко мне.

Мне ничего не оставалось, кроме как покачать головой, пытаясь скрыть разочарование, хотя Нивен, вероятно, это заметил. Я всегда старалась быть для него опорой и иметь план, даже если мир разваливается на части. Теперь же я была лишь неудачницей.

– Что нам делать? – спросил он вместо того, чтобы выпытывать у меня подробности.