Время шинигами

Люди не обладали достаточной силой, чтобы обезоружить меня, но императрица ударила так опасно близко к пальцам, что я инстинктивно выпустила катану.

Прежде чем она успела нанести мне новый удар, я пнула ее ногой в живот, отбросив назад через всю комнату, и ее меч с лязгом упал на пол.

Она замерла, низко опустив голову и прижимая руку к животу. На мгновение мне показалось, что я убила ее, и у меня голова пошла кругом от всех политических последствий, на которые я себя обрекла. Но она вдруг кашлянула и подняла голову.

– Так что да, ты права, – продолжила она. – Выйдя замуж за члена императорской семьи, я не стала какой-то особенной. Я жаждала этого больше, чем кто-либо другой, поэтому стала лучшей и убивала каждого, кто стоял у меня на пути. Ты должна уважать мой титул, потому что я заплатила за него кровью.

Она подняла свою катану, вложила ее в ножны и опустила рядом с собой на футон. Ее жизнь здесь, должно быть, была унылой, раз она вступила в такой ожесточенный бой с незваной гостьей. Почему она выбрала эту изнеженную скуку и отказалась от всего, заточив себя в золотой клетке?

Но, пожалуй, я сделала то же самое. Выбравшись из грязи, ты цепляешься на своем пути за все что угодно, не осознавая, что лишь меняешь один ад на другой, до тех пор пока не окажешься там.

– Пойдем, – предложила она, поднимаясь на ноги. – Я покажу тебе, где мы храним мечи.

* * *

Увидев своих застывших во времени стражников у дверей, императрица замерла, поэтому я быстро разморозила их, чтобы избежать длинных объяснений: в конце концов, она думала, что я – лишь человек. Гвардейцы вздрогнули от нашего внезапного появления, но императрица махнула им рукой и повела меня в конец коридора сквозь ряд высоких зеленых дверей.

Мы оказались в комнате, сверкающей витринами с великолепными драгоценностями: нефритовыми браслетами и золотыми серьгами, искусно вышитым шелком и полированной самурайской броней.

– Где Кусанаги-но Цуруги? – спросила я.

Императрица указала в дальний конец комнаты. Там, в последней витрине, лежал обветренный меч цвета сланца. Несмотря на искривленное лезвие и очевидные сколы, он сиял, будто был выкован из чистого света, и был такой же формы, как коралл, который показал мне Сусаноо.

Наконец-то меч – мой.

Жнецы перепробовали все, что могли, даже швырнули мне в лицо моего отца, но все равно не сумели меня остановить. Я представила, как корабль Айви переворачивается посреди моря, как все ее злобные жнецы тонут в бурной соленой воде, цепляясь за гниющие доски. На меня ледяной волной нахлынуло чувство умиротворения.

Я открыла раздвижные стеклянные двери, и мои ладони неожиданно вспотели. Дрожащими руками я взяла меч, чувствуя, что падаю, хотя по-прежнему стояла на месте.

Но в тот же миг, как он оказался у меня в руках, я поняла: что-то не так.

Меч был чрезвычайно легким.

Я провела пальцем по лезвию – и оно даже не оставило на моей плоти пореза, хотя я ожидала от него богоподобной остроты. Вес и заточка не соответствовали металлу – это оружие точно ковали не боги. Приложив немного силы, я сломала лезвие пополам – и деревянные осколки посыпались на пол.

– Это не настоящий меч, – прошептала я.

– Конечно, нет, – согласилась императрица. В моей голове эхом отозвались слова, сказанные ею в спальне: «Зачем тебе это старье?» – Очевидно, что это копия.

– Где настоящий меч? – спросила я, оборачиваясь. – Мне нужен он!

Она просто пожала плечами, как будто от этого не зависело существование всей Японии.

– Никто не знает, – сообщила она. – Он был утерян сотни лет назад в битве при Данноуре[9]. Клан Тайра скорее бы избавился от меча, чем позволил клану Минамото им завладеть. Но людям нужен лишь символ, поэтому, настоящий он или нет, неважно.

– Конечно, важно! – рявкнула я. Я разочарованно взвыла, швыряя осколки фальшивого меча в стену.

И что мне теперь делать? Пройдя весь этот путь, я уткнулась в тупик. Неужели в поисках этого меча я должна перерыть всю Японию? Это безнадежно, особенно учитывая, что завтра к моим берегам должны были прибыть Айви и ее жрецы. Я прижала руку к стеклу и опустилась на колени. Я никогда раньше не плакала перед человеком, но сейчас, похоже, самое время.

– Какое тебе дело до этого древнего меча? – спросила императрица. В ее голосе появилась нотка осторожности: возможно, она не хотела стать объектом моей следующей вспышки ярости.

Я вздохнула.

– Он нужен мне, чтобы кое-кого победить.

После мгновения тишины она рассмеялась. Я обернулась, но она все продолжала хохотать.

– Забавно, – отозвалась она.

Я стиснула зубы.

– Что именно?

– Ты даже не умеешь правильно обращаться с мечом.

Я уже на полном серьезе подумывала выбить ей зубы, но, на ее счастье, она заговорила снова:

– Я не имею в виду, что ты не умеешь сражаться, – продолжила она. – Ты умеешь. Но какие бы навыки ты ни использовала, чтобы пробраться сюда, они никак не связаны с мечом. Кем бы ни был твой враг, эта катана не помогла бы тебе убить его.

– Меч не для меня, – призналась я.

Императрица фыркнула.