Время смерти

— Не бойся, парень, мы ко мне идем. Очень мне нравится, что ты высокий. И что у тебя очки, тоже хорошо. Недалеко нам идти, недалеко. Как хорошо, что ты любишь сестру и не настолько гадок, чтоб не уважать женщин. Мне дукаты совали, умоляли, трое надевали на палец золотое колечко, да я не уступила. Не бойся, я тебя держу. А упадешь, на руках отнесу. Я не такая, как ты говоришь, не такая, клянусь матерью. И вот что еще тебе скажу: сегодня сын одного министра на коленках передо мной ползал и рыдал. Он тоже, этот ваш Казанова, высокий и милый. Если б я не избрала тебя еще вечером, как только ты вошел в «Слободу», почему б мне не увести этого сынка министерского, хоть он и капрал. Все вы скоро погибнете, но мне хочется о тебе вспоминать, мне от тебя и пуговицы не нужно. Этот сынок министра, что на коленках ползал в слезах, милый парень, и очень у него сильные руки, у этого Казановы. У тебя тоже крепкие руки. Прислонись к стене, передохни. Не бойся, я тебе не дам упасть. Какое тебе дело, чем я занималась в Белграде, то, что я не королева Драга, ты сам видишь. Сколько лет? А кто сегодня спрашивает, сколько тебе лет, если для тебя и всей твоей компании эта ночь — последний год. А ты швабам на мушку. Давай, опорожняйся, ничего. Сразу лучше станет. Сунь палец в рот. Еще, еще. Вот, вот. Ух какой у тебя мокрый лоб, как ты вспотел! Видно, конец света наступил, если уж и вам умирать приказано. Давай, давай, не плачь. Я сразу увидела, только ты появился, что ты не для этой помойной ямы. Не для тебя вино, милый мой воин. Раз уж вам велено умирать, отчего же чин больше не дали эти бородатые Пашичи? Ну, полегче тебе? Вытрись моей шалью. Желтой, желтой, не позабыл. И дыши поглубже. Давай теперь побыстрей, скоро рассвет. Да недалеко. Вон возле того фонаря, помалкивай и поторапливайся. Уродливая я, старая для тебя, да? Постыдись, ты ведь кавалер, студент, воспитанный человек. Избаловали тебя барышни, да? Я как услыхала, что вы, студенты, на погибель уходите, поглядела, сколько времени, и не было у меня силы даже постель убрать. И этого проклятого поезда из Ниша нету. Как ты в швабов-то целиться будешь, вот о чем я тебя спрошу. Смотрю я на вас, ребят, сегодня, к воскресенью каждого третьего не будет, и горло рыданье сводит. О господи, сколько женщин останутся, скольким детям не суждено родиться, а вы, мужики, беленькие да чистенькие останетесь лежать. До чего мне нравится, что ты белый да чистый. Я тоже чистая, и дурака не валяй. Как у тебя сердце бьется, ровно у голубя. Я люблю слушать мужское сердце, когда они вот так распалятся. А теперь не бойся, очистился ты. Умойся и прополощи рот. Зачем лампу гасишь? Не удастся тебе, сынок, удрать. Ключ у меня, а на окнах решетки. Некуда тебе деваться. Лучше делай-ка то, что никогда делать больше не придется. Что тебе сербка в последний раз предлагает. Все вы, беленькие да чистенькие, так начинаете. А когда разойдетесь, сущие козлы. Не верю я. А ведь в полдень поезд увезет вас на погибель. Не надо, не надо, я на краю света тебя сыщу. Ой, петушок, ой, воробышек, комарик ты мой, ой, как мне тебя разыскать, чтоб перед пулей еще раз увидеть, а я-то надеялась, надеялась, чего этот проклятый поезд никак не придет. Как твоя фамилия? Не ври. Завтра узнаю у Глишича твою фамилию. Иван Степанович? Точно Степанович и точно Белград? Куда ты? Теперь надо зажмуриться и позабыть о войне. Какой рассвет? Еще темно. Хорош ты, парень, вывернул карман и бегом в казарму. А если соврал и неверно имя назвал, я сегодня всему перрону на проводах об этом сообщу. Чего это ты куришь? Я не заметила, чтоб ты в ресторане курил. Бери, это для гостей сигареты. Хоть курить научись. Милый мой повелитель, красавчик-капрал, Иван Степанович. О господи боже, когда же придет этот проклятый поезд из Ниша?

11