Время собирать груши

Я прилетел в «Шереметьево-2» после этих, по сути, несостоявшихся гастролей в шоке. Представьте, когда ты окунаешься в атмосферу жуликов, которые выманили артистов, кинули их, не снимали гостиницу, и они буквально бомжевали. Америка! Мне казалось, что это совершенно невероятное приключение! Что мы знали про Америку? Про эту радикально другую жизнь, некую противоположность Советскому Союзу? А там и жить было негде, и из концертов было лишь два жалких выступления… Я какие-то гроши получил, голодал, и я оттуда вырвался, потому что не было смысла в этой кошмарной Америке… Я же туда ехал выступать. Двадцать концертов было обещано. Я мечтал заработать и Америку посмотреть, и Канаду посмотреть… Ничего, ноль.

И вот я возвратился в январе 1992 года в совершенно другую страну. Я прилетел в «Шереметьево-2», узнал, сколько стоит такси доехать до моего дома, и не поверил своим ушам. Я слышал какие-то тысячи рублей, все поменялось. И мало того, что поменялись все наши привычные координаты жизни, так еще и пошло полное забвение тех героев, которых я пародировал до сих пор. Абсолютно никому не интересны стали мои козыри, и это был весьма болезненный переход. Но, к счастью, он недолго для меня был актуален.

Потом все стало происходить примерно так. Помню, был 1992 год, и меня пригласили на концерт ко дню милиции в Кремле. И говорят:

– Мы видели ваш номер, где на заданную тему начинал Ленин, а потом разными голосами, постепенно, и к Ельцину все переходит.

У меня был номер на какую-то другую тему. А они:

– Сделайте так же, но только про милицию. Давайте прямо от Ленина.

Какой-то полковник мне позвонил и сказал, что меня очень хотят видеть в этом большом концерте. Я, значит, сам бросился сочинять номер, придумывал шутки. А полковник сказал:

– Но только надо будет мне все сначала показать.

Я приехал, там какая-то маленькая коллегия, несколько человек, практически пустая комната, и я им с листа разными голосами все придуманное принялся зачитывать. Смотрю, вроде улыбаются, живые люди. Потом этот полковник мне говорит:

– Слушайте, Ленина, наверное, не стоит, если в зале будут пожилые люди, они обидятся, для них же Ленин… Точно обидятся.

– Хорошо, – говорю, – давайте без Ленина. Только они и на Сталина обидятся.

– Сталина тоже не будем трогать.

– Хорошо.

– При Брежневе многие работали, карьеры себе сделали, давайте и Брежнева уберем.

– Хорошо.

– А вот Горбачев – блестяще, конечно, но он уже не актуален. Давайте Горбачева уберем.

– Хорошо.

– Хасбулатов – он председатель Верховного Совета, должен быть в зале, давайте его тоже уберем.

– Ну, и что? Ельцин?

– Ельцин тоже может быть на концерте.

– Так ничего же не остается.

– Но идея была хорошая…

Я в расстроенных чувствах. Приехал домой, совершенно удрученный. Человек только что сам меня пригласил, я не напрашивался, он меня сам попросил, чтобы было вот так, пошагово, через все эпохи, на заданную тему. Я позвонил Винокуру и сказал:

– Володя, я в шоке.

А он говорит:

– Да пошел он… Я тебя вставлю в концерт для московской милиции, и московский канал это будет показывать.

Вот ровно этот самый мной придуманный номер! Понимаете, насколько это важно было? Другой как бы отреагировал? Да фиг с ним, не взяли и не взяли, подумаешь. А Винокур сказал:

– Да пошел он! Выступишь, и все, и я тоже в этом концерте буду, чего тебе унижаться, какой смысл?

Вот так это работает у доброго человека.

Часть вторая Грушевый сад

Программа «Вокруг смеха» и Сан Саныч Иванов

Когда я рос, была одна юмористическая программа на всю страну. Она называлась «Вокруг смеха», и ее первый выпуск вышел на экраны Центрального телевидения СССР 15 сентября 1978 года. На ней-то и формировался мой вкус юмориста. Нравилась она кому-то или нет, но ее смотрели все. А я к тому времени уже познал первый грандиозный успех. И это никак не было связано с группой «Зигзаг». Меня пригласили принять участие в концерте. Это было лето 1988 года. На сцене легендарного театра на Таганке был выпускной бал московских школ. Кто-то прознал, что я делаю пародии на Горбачева, и меня туда позвали. Так сказать, перестроечные вихри… На свой страх и риск. Я подготовил номер. Там была парочка музыкальных пародий. По-моему, я пародировал Леонтьева и Иосифа Кобзона. Но это все было прикрытием, отвлекающим маневром. Самое главное – в конце я должен был сделать импровизацию от имени Горбачева. Я придумал достаточно дерзкий текст, что долгие годы мы говорили, что дважды два это шесть, обманывали людей, но с перестройкой мы начали менять подходы и стали говорить, что это пять, и, я думаю, что мы скоро подойдем к цифре четыре. В общем как-то так, очень условно, передаю вам смысл этой шутки.