Время собирать груши

Вот, например, его «Греческий зал» – сегодня это непонятно. Человек, который очень хочет выпить, жалуется на то, что в музее невозможно выпить и закусить? Ну нет, нет этой среды! Сейчас в любом музее можно выпить. При желании, конечно же. Можно и вообще не ходить в музей. Сейчас достаточное количество мест, где человек может утолить жажду. Ориентиры, отправные точки ушли, и юмор того времени, к сожалению, там и остался.

А в программе «Повтори!» на Первом канале у меня были разные герои: от Вячеслава Зайцева до Ильи Резника. Разброс был приличный. Изображал я и Жириновского. Но это не чемпионат России по пародии. Это все очень субъективно. Вообще есть такое понятие – вкусовщина. Там в жюри сидели и Хазанов, и Безруков, и Светлана Крючкова. Ну, не понравилась им моя пародия на Жириновского, показалась не столь яркой, но другие какие-то моменты работы они очень неплохо оценивали. Но все равно это вкусовщина. Для меня это был очень интересный опыт, но я не люблю соревнования.

Конечно, это было шоу, и, конечно же, в рамках этого шоу было придумано, что это турнир. Но как так можно? Артист А и артист Б. И этот делает пародии, и этот делает. Но пародии-то разные. Иногда сравнивали вообще несопоставимое.

Например, певец Марк Тишман. Он, по-моему, выпускник ГИТИСа, и у него очень крепкое театральное образование, и он актерски все отыгрывал, но ему было, конечно, сложно соревноваться с теми, у кого большой опыт в пародиях. Это не только я, но и Леночка Воробей. Потом был один из братьев Пономаренко, Валерий (был такой дуэт, и один из братьев недавно ушел из жизни). Тоже артист эстрадный. Или Саша Олешко, который имел очень большой опыт в пародиях. Да и замечательная Нонна Гришаева – она просто блестящая пародистка. Опять же, сложно было соревноваться, потому что Гришаева не только прекрасная пародистка, но и замечательная драматическая артистка, и, конечно, с точки зрения драматической фактуры она давала сто очков вперед форы мне, всего лишь эстрадному артисту.

Мне потом приходили эсэмэски от очень известных людей, и они писали: тебя засудили, почему Хазанов так плохо к тебе относится? Но я всегда считал, что субъективный фактор постоянно в нашей жизни присутствует, и относился к этому чуть полегче. Главное, чтобы мне понравилось. Мне, например, показалось, что Аркадий Райкин у меня хороший получился, а жюри оценило очень прохладно. А какие-то другие вещи в моем исполнении, наоборот, удивили и порадовали жюри. Я считаю, что вообще этот момент, жюри, – спорное явление. На мой взгляд, все эти конкурсы – жуть. Ну как так можно?

В какой-то начальный момент программы некое расстройство присутствовало, а потом я решил: пусть будут просто хорошие номера. Все равно у телезрителей, я обратил внимание, есть любимцы. Есть фан-клуб Марка Тишмана, и, как бы ни оценивали его участие в этом конкурсе, его фанаты все равно были готовы его расцеловывать до смерти. Мне было, в общем-то, все равно, я понимал, что, в конце концов, есть блестящие драматические актеры, которые участвуют в конкурсе, они заведомо сильнее меня – именно как актеры. Ну, сильнее – значит чему-то научусь. Плюс до этого я никогда не делал пародии в таком сложном техническом гриме. Это, знаете ли, дико дискомфортно, когда ты делаешь героя из прошлого и на тебе эти брюки из колючей шерсти, в которых в 70-е годы ходили. Я уже забыл эти ощущения, когда тебе физически неприятно. Эти колючие шарфы, шотландскими их у нас почему-то называли. Такие колючие мощные шарфы. И прочие элементы костюмные, в которых ты весь мокрый, неприятный, а в этом надо по несколько часов… Грим, например, там три часа занимал, и он потом не давал возможности лишний раз прикоснуться к лицу.

Но это был очень интересный опыт. В конце концов, думаю, что я там не опозорился. Не могу сказать, что это был какой-то прямо лютый провал. Но поначалу я чувствовал себя не в своей тарелке. Думал: «Ну как же так? Я уже как пародист – состоявшийся человек, а тут какие-то субъективные люди рассказывают мне, как правильно пародировать, выставляют мне за это какие-то оценки». А они выступали прямо с жесткой критикой… Но это правила игры. Это телевизионное шоу. Тут важен, в конце концов, элемент несправедливости, потому что те, кто смотрит, они же потом обсуждают: а что они засудили Грушевского? или Вишневского? или Яблочкина?

От этого рейтинг программы повышается, и для этого какой-то нерв, элемент несправедливости крайне важен. Типичный пример – фигурное катание. Там все очень субъективно. Моя бабушка обожала фигурное катание, и раньше все было понятно: эти получили 5.7, а эти – 6.0. А сейчас непонятны оценки. Но это правила игры, и мы заранее знаем, что оценки совершенно не факт, что отражают объективное положение. И в футболе есть человеческий фактор – судейство. А здесь-то уж тем более! Это шоу не имело никакого четкого спортивного элемента.