Время Сомнамбул (СИ)

Через неделю после своего победоносного вторжения вирус уже хозяйничал повсюду. Подавляя последние очаги сопротивления, он брал забаррикадировавшихся в домах на измор. Голод и жажда, два его верных союзника, две неразлучные палки-погонялки, заставляли выбрасывать белый флаг, сдаваться на милость победителя. И сомнамбулизм охотно брал в плен. Правда, не всех, посреди города, населённого теперь лунатиками, оставалась горстка тех, кого он пощадил. Каким критерием он руководствовался было такой же тайной, как и сама его природа. Интеллект ли оказывал сопротивление болезни, замедляя её течение, как писал в своих дневниках врач? Однако самого его интеллект не спас. Быть может, сильные духом успешно противостояли болезни? Но охотника на полярных волков трудно было назвать слабым. Иван Грач мог дать фору любому. Да и другие жертвы вируса были люди суровые и закалённые, одним словом, северяне, привыкшие к невзгодам. Женщины, дети, старики - сомнамбулизм не давал им поблажки. Помимо священника и учителя, в число помилованных попали городской глава, пара служащих его администрации, в частности, его "вродетогошный" водитель, вернувшийся из тундры свидетель бойни, устроенной солдатами, сыновья Варгиных и ещё десятка полтора, принадлежавших различным слоям общества - полицейский, воспитательница детского сада, какой-то заросший, грязный бродяга без определённых занятий, аккуратно причёсанный "на пробор" провизор, гордившейся своим местом, тот самый, которого возмутило когда-то сравнение его с сомнамбулой, мол, у него вместо мозгов ганглии, и его работу может выполнять чуть ли не насекомое - ох, уж этот школьный всезнайка, раскукарекался, будто перед учениками! - оказался среди счастливчиков и владелец того кафе, где произошла их стычка, и несколько завсегдатаев, её свидетелей, теперь они все были в одной лодке, дрейфовавшей неизвестно куда в море лунатиков. Неделя - это срок. Характерный срок для того, чтобы выявить способность организма противостоять вирусу, или чтобы тот дал о себе знать известными симптомами. Врач был не нужен - каждый мог поставить себе диагноз сам, а бороться с вирусом всё равно не умели. Прошедшие это испытание, могли считаться проскочившими через его сети. Оставалось найти этих счастливцев, чтобы как-то сплотить. Как ни странно, занятый делами городской глава ни разу не допустил даже мысли, что заразится, точно дело касалось его сограждан, но не его самого, будто он был сделан из другого теста или свалился с другой планеты. А когда выдержал критическую неделю, нисколько не удивился. На это у него не было времени. Разрезая толпы сомнамбул, он ездил на машине с "вродетогошным" водителем в бейсболке и через включённый громкоговоритель предлагал тем, кто ещё здоров, собраться в мэрии в ближайшее воскресенье. Будни уже не отличались от выходных, и он выбрал день машинально, по привычке, устоявшейся с тех времён, когда жили по календарю. Еды пока хватало, двери магазинов стояли открытыми нараспашку, заходи - бери. Но сколько это могло продолжаться? Неделю, от силы две. Ясно, что запасы были ограничены. Даже с учётом складов и портовых хранилищ. Город ежедневно потреблял тонны продуктов, ему ли, как мэру, было этого не знать, пусть другие, далёкие от управления, остаются в счастливом неведении. Им позволительно питать иллюзии, но не ему. А когда еда кончится, начнётся хаос. Бойня у кордона уполовинила городское население, и голод пока не грозил. Но это пока. Один умер - его пайка досталась другому, смерть таким образом поддерживает жизнь, которая в свою очередь питает смерть. И пока городу дана передышка. Короткая, короче некуда. А готовиться надо к худшему. И мэр делал, что мог. Нельзя сказать, что пришедших в мэрию можно было пересчитать по пальцам, но они все уместились в его кабинете, в который из соседних комнат, давно опустевших, принесли стулья. Шаркая ими, расселись в полном молчании. Мэр попросил слова, хотя на выступления никто не претендовал, и в очереди он был один.

- Вчера я был в рыбацком посёлке, - поднявшись, начал он без предисловия. - Присутствующие здесь сыновья Варгиных подтвердят, что я заходил к Неклясову, заболевшему первым. Как и раньше, он живёт в своём доме. Он мало, кого узнаёт, но с хозяйством кое-как справляется, обеспечивая себя. А если так может жить один, значит и все. Вопрос в том, как нам организоваться. Да, как всё устроить. На помощь с большой земли рассчитывать больше не приходится, они насмерть перепуганы, и их можно понять. Все слышали, как солдаты расстреляли беззащитную толпу, в которой у многих из вас могли быть родственники. - Кое-кто из присутствовавших всхлипнул. - Страх вырвал солдатам сердца, сделав их бесчувственными. Они будут ссылаться на приказ, чтобы уйти от ответственности.

- Ничего себе, - перебил мэра вернувшийся из тундры раненый с перевязанной рукой. - Угробили половину города, а ответственности никакой!

На скулах у мэра заиграли желваки.