Время светлячков

И она разрыдалась, склонив голову, закрываясь ладонями, худенькие плечики вздрагивали.

Протолкавшись сквозь неровный строй, Лара и Яр остановились перед распростёртым на земле телом.

Маша была в махровом розовом халатике, совсем худенькие босые ноги её наполовину утонули в луже, тонкие руки с безупречным маникюром телесного цвета безжизненно покоились по обе стороны от головы. Она лежала лицом вниз, лёгкий ветер играл растрёпанными светлыми волосами, и кровь струилась, смешиваясь с грязной водой.

Яр рыдал беззвучно, упав на колени, а Лара стояла молча и не могла оторвать глаз от красных ручейков вокруг головы погибшей девушки. Она вспомнила, как держала на руках заледеневшего кота, а потом — свою картину. Две реки, сливающиеся воедино: куда они текли?

Погасшие светлячки

Надвинув капюшон на глаза, Тая с треском ломала сухостой и складывала его в одну кучу. Ещё с раннего утра она создала защитное поле и знала, что никто и близко не подойдёт к месту кострища.

Невероятная свобода, тоненьким фитильком затеплившаяся внутри несколько дней назад, разгоралась теперь огромным и жарким пламенем, мурашками разбегалась по всему телу и проявлялась загадочной улыбкой на тонких плотно сомкнутых губах.

За три дня она не произнесла ни слова, и эта тишина отзывалась шумом ветра в кронах деревьев, учила её слышать всё вокруг, проникать в тайны жизни природы, узнавать голоса птиц и животных, шёпот деревьев, разговоры корней под землёй. Всё уже просыпалось, готовилось к рассвету тепла, к новой жизни, к лету.

Тае нравилась её длинная чёрная куртка с капюшоном, которым можно было прикрыть лицо. Таинственность — неплохая штука для ведьмы, и девочка интуитивно знала, что людям нравятся загадочные образы людей, способных менять их судьбу.

Похожую куртку Тая однажды увидела в одном из журналов, который привезла Тамара из города, и она долго просила старую ведьму об этом подарке. Бабка никогда не покупала ей ничего лишнего, держа девочку в чёрном теле, но эту куртку она подарила ей авансом за первое взрослое дело.

Теперь у Таи в руках были как собственные заработанные деньги, так и сбережения Тамары, чьё тело лежало рядом на санях, прикрытое старым ватником.

Девочка не понимала, зачем старуха вела эту странную жизнь в лесу, когда у неё, как оказалось, были скоплены немалые средства, давно уже позволявшие им перебраться в город.

«Теперь, — думала она, — я ни дня не задержусь здесь».

Тая выждала необходимое время неприкосновенности тела, а затем погрузила старуху на сани и повезла в лес — к месту, которое было заранее указано ей Тамарой. Ведьма знала, когда покинет этот мир, и последние дни её были наполнены печалью. Она смотрела в пустоту своим всюду проницающим взором, вздыхала и качала головой.

— Что с тобой, бабушка? — спрашивала Тая, играя роль примерной внучки и ученицы, а сама в глубине души ликовала, надеясь обрести долгожданную свободу.

— Так и не свершилось то, чего я ждала, — отвечала Тамара.

Глаза её уже не сверкали молодым задорным блеском, как раньше, и сама она как будто ссохлась, потускнела. Силы покидали её день за днём.

— А чего же ты ждала? — допытывалась девочка, садясь на пол у её ног, как обычно.

— Ждала, что сбудется то, для чего я прожила свою долгую жизнь, — отвечала старуха, — что найдётся девушка, которая сможет восстановить мировую гармонию и вернуть нас всех к изначальному источнику, станет проводником и пророчицей для заблудших мучимых одиночеством и разобщённостью душ. Но увы! Я ошиблась. Столько девушек было здесь за все эти годы, но одну я ждала больше всех — ту, которая владеет не только силой и знанием, но и памятью о предыдущих воплощениях, ищущую и проникающую в законы мироздания, способную выполнить высшее предназначение: вернуть утраченную половинку — материализованную мужскую энергию, подчинить её себе и слиться с ней в единое целое… как в той легенде, что я рассказывала тебе, помнишь?

Тая кивнула.

— А теперь не знаю, права ли я была и на что потратила свою жизнь. Мне кажется, что никто ни сейчас, ни после не станет больше искать утешения, и люди, одержимые страстями, погрузятся в них, не ведая, что творят.

Вспоминая последние дни Тамары, Тая без сожаления погрузила исхудавшее и оттого неожиданно лёгкое тело старухи на погребальный костёр и, добавив бересты и хвои для растопки, зажгла со всех сторон, чтоб быстрее занялось.

Молчаливая и спокойная, сложив руки на груди, смотрела она из-под капюшона, как горит тело её наставницы. Запах палёной плоти и волос распространился вокруг. С шипением, пузырясь, испарялись жир и вода, и Тая усмехнулась удовлетворённо, прощаясь с Тамарой навсегда.