Время светлячков

В это время защитник входа в облупленное трёхэтажное здание на окраине города, в котором сдавались внаём квартиры за сущие копейки, увидел, что четыре человека в форме заняты новым пленником, и исчез в тёмном проёме входа, а хрупкая девушка, похожая на привидение, упала навзничь возле грязного полуоткрытого окна.

Она очнулась и дышала ровно. Руки её покоились на одеяле (боже мой, эта тряпка была разглажена и положена так красиво, что действительно напоминала одеяло). Руки. Пустые руки.

Камила села, выпрямившись по струночке (странно, её даже не мутило, несмотря на резкое движение).

— Я проветрил немного, — монотонным безучастным голосом сказал высокий человек.

Он даже не обернулся. Он сидел у атанора и задумчиво смотрел на горящий ровно огонь масляной лампы внутри.

— Ты, вероятно, надышалась дымом. Тебе надо бы знать, что подобного рода дым вреден для здоровья и даже довольно опасен для жизни, и почаще проветривать.

— Я боялась, что запах привлёчет собак, — машинально ответила она.

— Тоже разумно, — кивнул мужчина у очага.

— Где Кристо?

— Разве ты не знаешь? — он обернулся и улыбнулся холодно краешком рта.

— Его схватили. Я нашёл тебя без сознания у окна, ты должна была видеть.

— Да… — пробормотала она растерянно, подняла руки и посмотрела на свои ладони. Они согрелись и были слегка красноватыми, особенно правая…

Камила посмотрела вопросительно на своего гостя.

— Извини, — сказал он, разводя руками, — я начал без тебя.

Девушка облегченно вздохнула. Может быть, она не вполне доверяла этому загадочному человеку, но всё-таки он был сейчас здесь, в её лаборатории, он не стащил слиток, как можно было ожидать, не дал собакам проникнуть внутрь и продолжал работу, конечно же, ожидая, что она придёт в себя и подменит его, значит, ему можно было доверять.

Она не знала, кто он и его имени, но в мире алхимии во время гонений пора было уже привыкнуть к подобным вещам.

А Кристо… что ж, он не первая жертва, и конечно, же, не последняя.

«Каждый из нас должен быть готов к подобным вещам, — подумала девушка, — каждый из нас».

* * *

Камила быстро поправлялась. Со своим странным гостем, приходящим и уходящим всегда внезапно, она возобновила работу. Девушка достаточно быстро забыла Кристо, она старалась не думать ни о нём, ни об Аристене, ни о других алхимиках; все эти люди оставили след в великом деле, но растворились в ядовитом дыму испарений. Их преследовали как магов, чернокнижников, и лишь некоторым из них удавалось пробраться ко двору и очаровать короля своими чудесами, но чаще всего это оказывались жалкие шарлатаны, которые недолго наслаждались придворной славой, и вскоре, разоблачённые, подвергались заточению и казням. Девушка предполагала, что её новый знакомый приближен ко двору и имеет определённую власть, иначе почему собаки больше не являлись к её обиталищу?

Однако она не вдавалась в подобные размышления, потому что лично ей связь с таким человеком не сулила ничего хорошего. Её занимали и успокаивали мысли о божественном начале как основе в том деле, которым она занималась.

Монах, её названый отец, завещав ей тайну, никогда не работал вне духовного контекста. Главной целью таинственных учёных, которые, как представляется многим, стремились научиться превращать в золото любые металлы, было совсем не это. Магический философский камень, который они искали, представлял собой совершенную субстанцию, квинтэссенцию жизни, то, что одухотворяло и наделяло сознанием всё существующее на Земле.

Алхимики верили в жизненную силу, скрытую в любой материи, в том числе в минералах и металлах. Именно из последних они старались извлечь эту загадочную сущность, олицетворяющую абсолютное совершенство, с помощью которой затем можно было, уподобившись богу, творить и преумножать жизнь и любые блага, всему несовершенному возвращать совершенные свойства. Найдя абсолют и отделив его от всего нечистого, посвящённый в тайны мироздания алхимик мог исцелить любые болезни, избежать старости и смерти, а превращение металлов в золото на фоне чуда вечной жизни было просто приятным дополнением.

Ослабленная болезнью, Камила не могла работать в полную силу и зависела теперь от молчаливого гостя, который делил с ней атанор, будто это было его собственное дело. Странные образы являлись девушке в неспокойных снах, и присутствие этого человека всё больше волновало и тревожило её.

Проснувшись, она некоторое время украдкой наблюдала за ним. Он сидел, ссутулившись, возле печи, на маленьком табурете, и, подперев голову рукой, изучал одну из тетрадей, помечая что-то карандашом. Никто не позволял ему этого делать, все книги и тетради здесь принадлежали Камиле. Среди этих сокровищ особое место занимали записи монаха — её названого отца.

Предчувствуя свою судьбу, многие книги и записи ей передал Аристен — почему-то именно ей, а не другим своим последователям. Братья помогли ей сложить атанор и приходили изредка, но не часто: каждый был занят своей работой. Один лишь Кристо проводил с ней больше времени, и без него она, пожалуй, не справилась бы.