Время вновь зажигать звезды

Сложив листок, я сунула его обратно в конверт, чтобы слезы окончательно не смыли текст. Солнце по-прежнему висело над линией горизонта, и мы молча наблюдали его еще несколько минут.

Я представила рядом маму, обнимающую меня за плечи. Боли я не испытывала. Не знаю, с каких пор воспоминания о ней меня начали успокаивать, а не приносить боль. Боль потихоньку, на цыпочках, отступила. Когда настолько привыкаешь к постоянному присутствию чего-то, почти не замечаешь его, оно становится частью тебя, и все. И вдруг, однажды, ты вновь начинаешь осознавать, что мама ушла навсегда, и привычное ощущение отсутствия сменяется ожившими воспоминаниями, старые раны открываются и будоражат тебя. Мысли о маме перестали быть для меня непереносимыми, и я рада, что они хоть немного продлевают ее жизнь во мне.

– Ну что, пошли? – в конце концов предложила я девочкам.

Обе согласно кивнули. Медленно, словно обессилев, мы вернулись в свой дом на колесах. Молчание уже не было таким вязким и враждебным, как при восхождении на гору. Я не осмеливалась его нарушить, не уверенная, что они к этому готовы.

Бабушка была абсолютно права: без нее я не отважилась бы на поездку. Без ее вмешательства, наверное, я нашла бы новую работу, оплатила долги, у меня даже остались бы кое-какие деньги, чтобы питаться хорошими продуктами, а не есть вечные консервы, разогретые на плите, спали бы мы теперь, возможно, на более мягких матрасах, девочки ходили бы учиться у настоящих учителей, температура воздуха была бы как минимум на двадцать градусов выше, у меня не было бы опасений потерять над ними контроль, и мы избежали бы многих неприятных ссор. Все это так, но… Встречались бы мы всего на несколько минут в день в нашей квартире, и я так и не узнала бы, насколько чувствительна Хлоя, насколько она на меня похожа, не узнала бы, что Лили переполнена юмором и великодушием, не разделила бы с ними смешные моменты, споры, открытия и страхи. Мне не удалось бы создать столько бесценных, незабываемых воспоминаний, связанных с моими детьми.

Моя милая бабушка не просто поделилась со мной своими взглядами на жизнь – она сделала мне настоящий подарок.

Я поплотнее закрыла дверь трейлера, чтобы не выпустить наружу тепло. Девочки быстро разделись и нырнули в кровать. Мне осталось только лечь на мою банкетку и натянуть на лицо одеяло, во‐первых, чтобы закрыться от непривычного солнечного света, а во‐вторых, чтобы заглушить рвущиеся из моей души рыдания.

Не прошло и нескольких минут, как я почувствовала рядом с собой маленькое горячее тельце. Затем второе. Я приподняла одеяло. Хлоя и Лили устремились в мое убежище и тесно прижались ко мне.

Спасибо, бабушка.

Хроники Хлои

Между озерами высились горы, зеленый и белый цвета соперничали друг с другом, неподалеку виднелось море, все было точь-в-точь как на обоях для компьютерного рабочего стола. Мы ехали уже больше часа, когда маме вдруг захотелось поговорить. Лили уснула в глубине трейлера.

– Знаешь, ты вовсе не обязана исполнять то, что требуют от тебя парни.

Я с большим удовольствием побеседовала бы о пейзаже за окном, но мама продолжила:

– Ты что, влюблена в этого Кевина?

– Думаю, да.

– Что именно заставляет тебя так думать?

Несколько секунд я размышляла над ее вопросом.

– Потому что, когда он не отвечает на мои сообщения, мне становится грустно.

– И это все?

У нее был такой же вкрадчивый голос, как у питона из «Книги джунглей» Киплинга, мне показалось, что она вызывает меня на откровенность и хочет сделать это помягче. И я решила поддаться.

– Не только: он мил со мной, говорит мне, что я красивая, привлекательная, он очень нежен…

– Хорошо. И ты считаешь нормальным, что он прислал тебе фотографию своего члена и в ответ попросил снимок твоей груди?

Я пожала плечами.

– Не знаю, я не задавалась этим вопросом.

– И тебе хотелось послать?

– Нет, не совсем так. Но я испугалась, что…

Когда я оборвала фразу, она стала настаивать:

– Чего ты испугалась?

– Испугалась, что он уже не будет прежним, если я откажусь. Мне стало страшно, что он не будет больше меня любить.

И тогда она прочла мне длинную лекцию о том, на что мне следует соглашаться, а на что нет, как следует заводить отношения с парнями; о том, что молодые люди все очень разные, о любви, не зависящей от обмена друг с другом откровенными фотографиями, о нежности, которой не ограничивается любовь и не определяет ее вовсе. Я только кивала, но прекрасно понимала, что она ничего в этом не смыслит.

На самом деле я вовсе не люблю показывать свою грудь, не люблю отдаваться парням. Если мне что и нравится, то получать комплименты, ласки, обещания. Я просто люблю быть любимой. Быть той, о ком думают, быть для кого-то очень важным человеком.

Когда я показываю свою грудь, отдаюсь, за это они платят мне любовью. Если я ничего не даю, и они ничего не дают. Все это проще, чем дважды два.