Время жестоких снов

С другой стороны, кто осмелился звонить, увидев табличку?

Он захлопнул книгу и нахмурился, а потом вышел из библиотеки, не забыв закрыть за собой дверь, и направился к парадному входу, возле которого задержался, чтобы снять с крючка и накинуть на плечи одеяние морвита.

– Приветствую в Доме исцеления, где Великая Избавительница радостно…

«Примет вас», – хотел сказать Киран, но не договорил.

На крыльце стояли два незнакомца, в которых по бугрящимся мышцам и костистым шипам вдоль предплечий без труда можно было опознать атма-стражников, а по сине-белым нарядам – личных охранников доминуса Алессио Арналдо, обитателя Гиацинтовой башни. На протяжении ученичества Кирана гости оттуда время от времени бывали в Доме исцеления…

Но охранники самого доминуса? В такой поздний час?

«Неужели кто-то донес?» – подумал Киран, бледнея и отступая на шаг, словно под крышей Дома исцеления его что-то могло уберечь от гнева власть имущих. Здравый смысл возобладал через считанные мгновения: если бы о пристрастии Иши узнали, за ним прислали бы городских законников, чтобы сразу отправить в темницу, а это все же личная стража. Нет-нет, раз они пришли, морвит понадобился господину Арналдо – а может, они сами хотят избавиться от какого-нибудь тумера, только и всего?

– Я в-вас слушаю, – сказал Киран.

Охранники переглянулись. Как он теперь увидел, один из них был женщиной – но она оказалась более массивной и грозной, чем мужчина. И она же была за главную.

– Где морвит? – спросила эта незнакомка с короткими светлыми волосами, не утруждая себя излишней почтительностью. – Нам приказано препроводить его в Гиацинтовую башню. Немедленно.

«Ох, клянусь пятками Великой Матери…»

– Господину Ише нездоровится, – сообщил Киран, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и уверенно. – Он лег спать и попросил, чтобы его не беспокоили до… до завтрашнего утра.

Женщина улыбнулась – зубы у нее были подпиленные, острые, поэтому от улыбки бросало в дрожь. Она проговорила, громко и четко, словно обращаясь к идиоту:

– Нам. Приказано. Препроводить морвита. В Гиацинтовую башню. Вызови его немедленно, тридцать три тумера тебе в глотку. Или хочешь, чтобы в дверь его спаленки постучался целый взвод?

Киран втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Он с подобным уже сталкивался в детстве: горшечник Хани был дехом, представителем низшей касты, а с такими городская стража никогда не церемонилась. В строгом смысле слова, сделавшись учеником морвита, Киран возвысился над всеми своими родственниками, пусть статус его и был немного… зловещим.

– Зачем взвод? – произнес он с теперь уже неподдельным спокойствием. – Заходите сами, не стесняйтесь.

И, шагнув в сторону от двери, гостеприимно взмахнул правой рукой, на которой – поскольку он находился у себя дома и не ждал гостей – не было перчатки.

Зубастая двинулась вперед, словно вознамерившись и впрямь отправиться на поиски затаившегося морвита, но ее напарник замер на ступеньках, хмуря брови и явно припоминая рассказы об ужасных тумерах, которые могут прицепиться к посетителю Дома исцеления, если от него отвернется удача. Ну конечно – ведь сюда приходят люди, пораженные самыми разнообразными недугами. И кто знает, насколько усердно ученики морвита моют полы после визита очередного страждущего…

Да еще эта рука – черная, сухая, словно и не человеческая конечность, а паучья лапа.

Зубастая вздохнула, закатила глаза – она, в отличие от напарника, явно не была испугана, но пускать в ход мощные кулаки тоже не хотела. Повернувшись к Кирану, она сказала:

– Слушай сюда. Его светлость доминус хочет видеть морвита – точнее, не он сам, а кое-кто из дорогих ему людей. Смекаешь? Давай не будем тянуть гата за хвост, и ты просто позовешь своего учителя?

Киран растерянно прикусил губу.

– Но он действительно не может выйти к вам и уж подавно не сумеет отправиться в Гиацинтовую башню. Он… – Занят? Болен? Первое выглядело пренебрежением и, разумеется, оскорблением в адрес доминуса, а второе в лучшем случае вызвало бы язвительный смех – все знали, что морвиты не болеют; в этом их суть. С другой стороны… а что еще люди знали про морвитов? – Он заперся в своей комнате для, э-э, медитации. Время от времени каждый морвит должен оставаться наедине с собственными мыслями и чувствами, чтобы… чтобы оценить, насколько верно он служит Великой Избавительнице. Его нельзя отвлекать – это чревато очень нехорошими последствиями.

Зубастая посмотрела Кирану прямо в глаза, и каким-то чудом он сумел не покраснеть и не отвернуться. Легчайшее дрожание белесых ресниц подсказало: уловка сработала.

– И что ты предлагаешь? – спросила она, не меняя тона.

А в самом деле, что он предлагает?..