Времяоник

Побывал на занятиях литературной студии "Надежда" у одного журналиста. Тогда я уже был уверен, что напишу повесть о своей жизни.

Я решил попробовать себя в серьезном творчестве.

Когда появились мои первые рассказы, студия закрылась. Руководитель уехал в Москву. А я продолжал творить.

Я могу писать по сотне

И по тысяче стихов,

Но хочу сказать по правде:

Я не очень-то готов

К деньгам, почестям и званьям,

И толпы рукоплесканьям.

В руки мне попался блокнот, пригодный для записей, и я завел дневник. Записывал обрывки мыслей, интересные сведения, цитаты, вклеивал интересные статьи из газет и журналов, сочинял стихи. Вздора хватало, но со временем мышление мое упорядочивалось.

Записывание в дневник позволяло избавиться от надоевших мыслей. Почему-то мышление склонно зацикливаться, снова и снова повторяя уже продуманное, ничего не прибавляя к тому, словно боясь остановиться. Возможно, именно такой склад ума и позволяет оставлять след во времени.

Иногда казалось, что размышления произвольны и в разное время могут приводить к разным выводам. В дневнике я учился думать. Несколько поздновато, но не безрезультатно.

"Как коротка жизнь. Когда человек достигнет физического предела жизни в двести лет, будут говорить, что и этого мало. Но зачем вообще жить, страдать? Ограниченный срок жизни, даже миллион лет, теряет смысл, если потом умирать. Имеет ли смысл существование человечества в целом, не погибнет ли оно? И зачем мне память потомков обо мне, зачем?"

Тогда много говорилось об угрозе ядерной войны. Я тоже думал об этом.

"Волненье бьет в висок,

Взметая тучи к небу,

На нас идет поток

И смерть, и ад, и пепел.

Все ближе рвет метал,

Сметает дом за домом,

Идет смертельный шквал.

Последний миг настал.

Но хочется сказать

Последние два слова:

Как подло убивать!

Как глупо умирать!"

Трудно сказать, боялся ли я войны. Скорее всего, нет. Но иногда мне снились пугающие сны. Что-то было не в порядке с небом.

"Каждый человек должен по мере сил, своим трудом, поднимать цивилизацию на новый уровень. Человек, использующий физическую силу, делает мало; лишь используя ум, можно совершить многое. (Тоже мне, подъемный кран нашелся.)"

"Жизнь – комедия, люди – комедианты. Каждый игрок стремится больше урвать. Кому дан дар, тот берет благодаря ему. Кому не дан, тот хитрит. Комедия!

Мне кажется, я – Бог, которому было скучно и он, создав этот мир, переселился в меня, забыв все свои знания. Чтобы развлечься. (И в других тоже Бог). Невозможно жить, все зная, вот Бог и "забыл"".

Постепенно стал проявляться конфликт между плохим и хорошим, существовавшим во мне. Я продолжал думать.

"Во мне существуют как бы два человека. Один – большой человек, чистая душа, стремится к высокому, честен и наивен. Другой – подлец и негодяй, циник, свинья. Первый, к счастью, руководит мной, но когда я один, второй иногда берет верх.

Почему приносить людям добро – есть высшее счастье? Может быть потому, что чувствуется, что ты полезен людям, что живешь не зря, что останется память о тебе. Но, с другой стороны, люди не забывают и зло. Можно и запутаться".

"Впрочем, можно ли относиться к жизни серьезно? Несерьезность спасает нас от мозговых перегрузок”.

Бывало это, и нередко.

Я в глубине души страдал,

Судьбы крутил тогда рулетку,

"Быть иль не быть" вопрос решал.

И ставил я на карту сразу

Не сбывшиеся все мечты,

Но не внимал судьбы приказу

Уйти от этой суеты.

* * *

Развлекаясь с игральной косточкой, я поставил эксперимент – попытался предугадывать выпадающие числа.

Несколько раз мне это удалось, но я утомился и перестал угадывать. Способность эта восстановилась через несколько месяцев, но опять ненадолго. Причиной тому была не столько утомляемость, сколько необходимость восстанавливать чистоту сознания, чтобы мысли не возникали на основе прошлого опыта. Каждый раз память должна быть “чистой”

Я решил тогда, что мог бы таким образом выигрывать в рулетку. Но в стране еще не было казино, а в “спортлото” надо предвидеть слишком много цифр.

* * *

Одноклассники любили рассказывать о драках, в которых участвовали. Сколько уязвленного самолюбия! А чего ради драться? Меня как-то остановили на улице пацаны.

– Эй, стой, иди сюда, – окликнул меня самый маленький. Пацанов было трое, все ниже меня ростом. Я подошел к ним, и заметил, что в стороне стоит еще кучка.

– Где живешь?

Я решил, что они не должны заметить моего волнения и, как можно спокойнее, ответил, махнув рукой в сторону дома:

– Да вон, на горе.