Всадник

–Та знаю, маленько. Алик, он Алик и есть. Не слушал бы ты его. Алики, в смысле. Хранители они самые опасные.

Я задумчиво покивал, прикидывая варианты.

–Да не могу я… Пообещал…

Старик вроде как даже обрадовался.

–Ну, вот за это, молодец, за это я тебя Саня уважаю. Мужик. Мужик, сказал – мужик сделал. Хвалю. Но знаешь, осторожен будь… Чего он хотел от тебя?

–Да в Египет отправлял, тварь крылатая…

Тут Карлыч неодобрительно покачал головой.

–Ну, зачем ты так. Они ж те же люди. Только бессмертные…

–Это как эльфы, что ли?– мне вспомнился «Властелин колец» и я глупо захихикал.

–Угу… Как эльфы…А у нас водочка еще есть?

–Есть малехо.

–Хвалю. Мужик!

Захвалил, короче.

Вот такой вот разговор получился, а последние сто грамм, как всегда оказались лишними, и я отрубился прямо на лавочке в этом уютном на первый взгляд пьяных глаз скверике. Еще почему-то помню странную черную машину, она рассмешила меня потому что была похожа на катафалк и дурацкий шепот старика:

– А вам не кажется Саша, что за нами кто-то следит…

Это рассмешило меня еще больше, но прервать сон не смогло.

х х х

– Зачем ты подлил ему пива в водку, Арфедокс? Это не по правилам.

– Да ладно, он и так с него начинал…

– Если ты не прекратишь я буду вынужден обратиться к…

– Перестань…

– Но…

– Все и так идет, так как нужно. Перестань, мне просто забавна их беседа…

х х х

Местную карлу Ивонну Вера нашла в нижних помещениях дома, тех, что были поближе к кухне, разумеется. В конце рабочего дня шутиха была в весьма расслабленном состоянии, что само по себе понятно, специфика профессии, знаете ли…

Так что Вера вынуждена была заранее согласиться с тем, что ее собеседница время от времени прикладывалась к пузатой бутыли, нимало не стесняясь присутствия Присциллы. Стараясь не обращать внимание, на неприятный запах исходящий от шутихи Вера потребовала:

– Ивонна! Сказку!

Та икнула и плотоядно усмехнулась. Потом еще разок приложилась к своей бутыли, комично поклонилась, при этом рубиновое вино, едва не пролилось на пол, и прохрипела:

– Извольте юное высочество…

Ивонна особо не церемонилась в выборе титулов для собеседников, потому что и с ней не особенно церемонились. Сейчас же она была в неплохом настроении, а иначе запросто могла бы обратиться к Присцилле, как-нибудь типа, Ваше величество Жаба, или даже Наше Юное Убожество. Да впрочем, Вере было все равно. Шутиха еще немного поиграла с бутылью и вопросила:

– Какую изволите сказку услышать? О рыцарях славных, в сражениях необгадившихся? Либо о воителях-предводителях, в сражениях великих сотни сотен воинов отважных угробивших, как ваш безумный прапрадедушка Господь упокой его душу. Отменный был мерзавец…– Ивонна снова икнула, сделала попытку осенить себя крестом, но почему-то ничего не получилось, и она снова обреченно забулькала.

– Об эльфах поведай мне…– наблюдая мучения шутихи, изволила произнести Присцилла.

Та прищурила на нее один мутный глаз за ним второй и голосом замогильным и комичным одновременно воспела:

– О странник , желающий услышать песнь песней, преклони колени пред сим камнем! О древних сидах я поведаю тебе…

Потом неизвестно зачем бухнулась на колени, очевидно, изображая то ли странника пред камнем, то ли сам булыжник, сначала замерла в этой нелепой позе, а затем стала жутко раскачиваться в разные стороны. Вера терпеливо ждала. Через какое-то время шатания завершились, и Ивонна почти трезвым голосом сказала:

– Имей ввиду, история будет длинной…

И подняла вверх почти пустую бутыль. Допила и указала ею путь:

– Идем…

В покоях Ивонны было довольно грязно, но Вера была готова на любые жертвы, потому что чувствовала она, знает что-то старая карлица. Чисто интуитивно чувствовала. И потому терпела.

Ивонна между тем бухнулась в углу на кучу какого-то тряпья, очевидно, служившего ей постелью. На Веру она похоже совсем не обращала внимания, поэтому та проявила инициативу и довольствовалась табуретом.

Карла копошилась на своей постели, а ее гостья меж тем подумала:

«Странно и непонятно под час переплетаются вполне обыкновенные вещи. Жизнь и смерть идут рядом, и трудно понять в каком состоянии ты на данный момент находишься. Вот Ивонна, с точки зрения Веры, той Веры и кости уже давно истлели ее, ан нет же, копошится, возится на своей кровати. Дышит… А с точки зрения той же Ивонны, и нету Веры никакой и неизвестно, будет ли когда-нибудь, появится ли…»

Карлица, наконец, устроилась на своем ложе и притихла. Притихла и Вера, ожидая.

– Странно,– подала голос Ивонна.

– Что?– откликнулась Присцилла.

– Странно, когда о сидах говорит тот, кто сидит с ними на той же ветке. Не понимаю…

Вера передернула плечами.

– Вот и я не понимаю… – а сама подумала: « О чем это она?»