Всадник для дракона

– Рэн никогда не подпускал меня слишком близко, – прошептал инкуб, с облегчением прижавшись к моему лицу. – Я долго не понимал его, а он не хотел понимать меня и сделал все, чтобы я-человек воспринял его новую матрицу как очередную маску. Я-дракон пошел на это, чтобы не показать, как сильно ты была ему нужна. И чтобы я-человек не вздумал превратить тебя в орудие для шантажа. В действительности он буквально создал себя заново – выломал, вырвал из себя то, что не хотел показывать тебе. Будучи уверенным, что ты никогда меня не примешь, он пытался совместить в себе нас обоих: разум и чувства, огонь и лед, умышленно отстранив меня-человека от этой работы. Драконья ипостась – всего лишь форма, которую Рэн в будущем мог и сменить. Он мог существовать в любом виде. Приспособиться жить в двух телах одновременно. И он бы смог… вероятно. Просто не успел. А я-человек так и не увидел этого, – печально добавил инкуб. – Поэтому ошибся, заставив тебя подумать, что Рэн тебя предал. Он с трудом это выдержал. Для него твой уход стал большим ударом. Дракон решил, что проиграл, и не хотел без тебя жить, поэтому и поставил мне-человеку последнее условие.

Я вздрогнула всем телом и вскинула голову.

– Что за условие?!

– Он хотел умереть, – тяжело уронил лорд-директор, отводя глаза. – Освободить меня-человека от своего присутствия. Мы так долго друг друга ненавидели, что открыто демонстрировать свою слабость было бы хуже, чем терпеть унижения. А он не хотел больше сражаться. У него не осталось на это сил. Для дракона, потерявшего Пламя и утратившего волю к борьбе, это был наилучший выход, и человек это тоже понимал. Но когда настало время выбирать, посчитал, что у дракона больше шансов тебя защитить. И больше вероятности уберечь тебя от беды.

У меня слезы навернулись на глаза, а затем я обхватила его бледное лицо руками и с болью прошептала:

– Что же вы с собой натворили? До чего вы оба дошли?

Кай слабо улыбнулся.

– Для Рэна было шоком узнать, что ты вернулась ради нас обоих. Причины ему были неясны, но он обнаружил, что обе его половинки во многом схожи. Только если он-дракон готов был ради тебя убивать, то он-человек согласился умереть, и это заслуживало уважения. А еще он подумал, что не хотел бы тебя огорчать, поглотив вторую Искру без остатка. Он знал, что она тебе дорога, и рискнул. Я, правда, расстроился, обнаружив, что ты так и не сняла защиту, и чуть не решил, что ты собираешься меня ударить…

– Прости, – шмыгнула носом я и поспешно спрятала лицо у него на груди. – Прости меня, дурочку. Я была в таком отчаянии, увидев, что у тебя осталась всего одна Искра.

– Я рад, что она у меня такая, – с чувством прижал меня к себе дракон. – И Пламя наконец одно на двоих. Я устал бороться с самим собой, и все еще не верю, что больше не надо ни с кем воевать. Но гораздо больше мне хочется стоять вот так, чувствуя твою радость. Знать, что я тебе дорог. Мечтать с тобой. Летать в одном небе и наслаждаться каждым прожитым мигом, зная, что он не последний. Не видеть больше твоих слез, не чувствовать тоски в твоей душе. Оберегать тебя вечно и неустанно повторять, что я… Хейли?

Я нерешительно подняла взгляд, но он лишь бережно снял губами с моих щек не успевшие высохнуть слезинки и проникновенно заглянул в мои глаза.

– Я тоже тебя люблю.

Глава 20

– Ну наконец-то, – проворчал смутно знакомый голос под треск разваливающегося на части хрустального купола. – Я уж думал, не догадаетесь, а то сидеть бы нам тут целую Вечность!

Я недоуменно обернулась, а Кай – то есть Рэн – быстро выступил вперед, закрывая меня собой.

Три могущественнейших мага Веера, небрежно отряхнув свои балахоны, выбирались из-под казавшейся неодолимой преграды и снисходительно улыбались, обнаружив готового к бою дракона.

Некоторое время мы настороженно смотрели на них, а они изучающе – на нас. Кай был напряжен, но не испуган. Кажется, он просто переживал за меня, и это было так приятно, что я, не удержавшись, прильнула к его спине, молчаливо обещая поддержку и помощь.

Распределение ролей в нашей маленькой стае произошло так естественно, что я этого даже не заметила. А потом решила – все правильно: он прикроет, а я сохраню, хотя при необходимости без колебаний встану рядом и стану его щитом.

– Вовремя, – оценивающе посмотрел на нас Хоккор, при этом мудро не делая резких движений – форму нам поменять недолго. Всего один вздох, и вся эта гора уйдет глубоко под землю. – Действительно вовремя, потому что идеи у меня уже закончились.

– Ох, и помотал ты нам нервы, мальчик, – укоризненно покачал головой Амстер. – Давно на моей памяти такого не было.

Рогнар насмешливо хмыкнул:

– Что смотрите, дети? Не верите, что вас не тронут?

– Мог бы ты тронуть, давно бы уже ворон кормил, – хриплым голосом ответил Кай. То есть Рэн. – Или хочешь попробовать свои силы?

– Совсем еще птенец, – с сожалением констатировал Хоккор, словно не услышав прозвучавшей угрозы. – И какой-то он у нас дикий.

Но Амстер неожиданно не согласился:

– Просто его Пара рядом, вот мальчик и дергается. Не пугай мне сына – ему еще своих растить.