Всадник на белом коне

Фрэд, наконец, завершил загрузку квадроцикла, проверил давление в баллонах каждого из скафандров, а затем быстро, однако без излишней суеты, облачился в свой собственный. Внимательно огляделся по сторонам, после чего плотно закрыл дверь, ведущую из гардеробной в лестничное фойе.

«Не хватало мне разгерметизации всей базы, если что-то пойдет не так, – подумал он. – Насосы наверняка тоже не работают, а значит, снова наполнить помещения воздухом будет попросту невозможно.»

Покончив с этим важным делом, Фрэд зашел в гараж и занялся внутренней дверью. Рукоятку ручного закрытия пришлось дергать неоднократно, пока, наконец, массивная металлическая плита не встала на место.

«Скорее всего, – думал он, вытирая со лба трудовой пот, – ручное управление дверями не проверяли уже лет сто. Ладно, пусть не сто... но уж двадцать-то наверняка. Вот и мучайся теперь из-за чьей-то халатности.»

Зато внешние ворота распахнулись практически без проблем.

Фрэд забрался в кабину квадроцикла и аккуратно вывел его наружу. Машина тихо заурчала электромоторами и бодро покатилась по густо усеянному камнями глубокому сыпучему песку. Фрэд остановил ее и осмотрелся.

Маленькое тусклое солнце уже коснулось краем горизонта и в любую минуту готово было окончательно кануть за далекий уступ Цербера, с такого расстояния более похожий на невысокую слегка холмистую возвышенность. Вокруг базы лежали глубокие черные тени, а темное небо над головой вовсю играло россыпями ярких холодных звезд. Пришествия марсианской ночи ждать осталось недолго.

«Совсем плохо, – нахмурился Фрэд. – Мало того, что придется ехать по незнакомой планете неизвестно куда, так еще и ночью. Удовольствие ниже среднего. Кто не верит, может попробовать.»

Слева от него на поверхности чернело прекрасно различимое огромное неровное пятно – последствия разрушения нефтехранилища. Оно масляно поблескивало в неярких лучах заходящего светила и выглядело на редкость непривлекательно. Из самой середины застывшей углеводородной лужи торчала сильно помятая и заляпанная красно-черными кляксами крыша разрушенного склада.

«Мне сильно повезло, что вал не докатился до гаража, – подумал Фрэд. – Эта загустевшая песчано-нефтяная смесь наверняка настолько вязкая и липучая, что я вместе с квадроциклом так бы в ней и остался. Словно муха, угодившая в тарелку с вареньем.»

Он перевел взгляд в сторону посадочной площадки. Там, на некотором удалении от жилой пирамиды, в лучах прожекторов отчетливо просматривался большой глубокий провал, из которого наружу торчал острый каменный шпиль.

«Все ясно, – с сожалением отметил Фрэд. – О моем бедном лихтере можно благополучно забыть. Жаль. Возможно, именно сейчас он мог бы пригодиться. Все-таки какой-никакой, но запас свободного хода у него имеется. Во всяком случае, до места катастрофы допрыгнул бы на раз. Что ж, не будем попусту жалеть о несбыточном.»

Он развернул квадроцикл и осторожно повел его, огибая пирамиду слева. Туда, куда наверняка не смогла дотянуться разлившаяся из разрушенного танка нефть.

Солнце окончательно скатилось за горизонт, и на песчано-каменистую пустыню Марса пали долгие холодные сумерки.

«Самое время для ночной охоты, – невольно поеживаясь, подумал Фрэд. – Хорошо, что Марс – мертвая планета, и из всей биосферы здесь только я и никого кроме меня. Если не считать, конечно, верного железного коня. Все равно, немного жутковато. Тем более от такого соседства.»

Фары квадроцикла выхватили из окружающей тьмы часть бесконечной облачной стены. Действительно, метров пятьсот, не меньше. И все равно, слишком близко. Фрэд сверился с навигатором, на котором по-прежнему вовсю мигала тревожная красная точка, и, слегка развернувшись, повел машину на восток вдоль застывшей белесой преграды. Не приближаясь. Мало ли что.

Он включил рацию скафандра в надежде услышать хоть чей-нибудь голос. Но нет. Тишина в эфире полная, даже странно. Молчат не только потерпевшие крушение несчастные буровики, но даже столица... даже Фобос. Впрочем, удивляться радиомолчанию особенно не приходилось, стоило лишь посмотреть налево, на медленно проплывающие в отдалении облачные холмы. Здесь еще и не такое возможно.

На каменной россыпи квадроцикл трясло совершенно немилосердно, так что Фрэд всерьез начал беспокоиться о собственном благополучии. Если так дальше пойдет, то к концу путешествия он прибудет в лучшем случае с дрожащими, словно от болезни Паркинсона, руками и ногами. А в худшем, еще и головой. Световые пятна от фар прыгали вверх-вниз, выхватывая из темноты то густо усеянную обломками поверхность ярданга, то таинственные, застывшие в летаргическом сне белесые облака.

«А как же Алина? – думал Фрэд, вовсю лязгая зубами. – Если верить словам Кевина, наш марсолог совершала подобные поездки с завидной регулярностью. Причем, никто ее не гнал, исключительно по собственному желанию. Как же она-то терпела подобное издевательство? Сильная женщина, не чета мне. Жаль, что угодила прямо в дьявольскую мясорубку... О-ох!.. Не-ет, привыкнуть к такому попросту невозможно.»