Всадник, скачущий впереди

Д я д я  К о с т я. Давай. Ох и взовьется она от «Казбека»! Это ты здорово учудил. Спасибо! Возьми десятку, а?

А л е к с е й. Да у меня свои деньги есть, дядя Костя.

Д я д я  К о с т я. Ну и ладно. Ты парень настоящий. Наш парень. Сделал дядя Костя из тебя токаря или нет?

А л е к с е й. Развозит вас на чистом воздухе…

Д я д я  К о с т я. Все правильно говоришь! (Шарит по карманам.) Вот! (Вынимает резцы.) Моей работы инструмент! Видал закалочку? При любой подаче крошиться не будут! Владей и пользуйся.

А л е к с е й. Спасибо.

Д я д я  К о с т я. Будь здоров, не кашляй… Как я сейчас ей «Казбек» на стол шваркну, вот потеха будет! (Уходит.)

Алексей смотрит на часы, вскакивает, беспокойно оглядывается по сторонам. Вот он кого-то увидел, рванулся в ту сторону, но остановился и медленно вернулся к скамье. В Доме культуры распахнули окна, и тишина вечера наполнилась звуками музыки, шарканьем ног, веселыми голосами. Со ступенек подъезда спустился  с т а р ш и н а. Вытер лоб платком. Закурил. За ним появился паренек в берете. Это  Н ы р к о в, которого мы видели выходящим из ворот колонии. Увидев Алексея, он остановился и удивленно присвистнул.

Н ы р к о в. Лапа! Ты, что ли?

А л е к с е й. А-а, Нырок! Ты что в наших краях делаешь?

Н ы р к о в. Девуля знакомая на танцы пригласила, а дружинники не пустили. Водкой, говорят, пахнет. Совсем дошли. Ты тут с одним бухариком толковал. Где он?

А л е к с е й. А тебе зачем?

Н ы р к о в. У него денег полные карманы. Сделать его надо.

А л е к с е й. Я тебе сделаю! Наш это. С завода.

Н ы р к о в. Ну и что?

А л е к с е й. А то! (Вынимает резцы.) Видал?

Старшина подходит ближе, слушает.

Н ы р к о в. Уникальный инструмент! Он, что ли, передал?

А л е к с е й. Ага…

Н ы р к о в. На пару, значит, работаете?

А л е к с е й. Ну да! В одной бригаде.

Н ы р к о в. Старик-то ушлый, оказывается! Почем толкаете?

Старшина осторожно уходит.

А л е к с е й. Дурак ты! (Увидев кого-то за спиной Ныркова.) Вали отсюда!

Н ы р к о в. Ты, я смотрю, больно умный стал!

А л е к с е й. Вали, говорю, быстро!

Н ы р к о в. Мы еще повидаемся!

А л е к с е й. Давай-давай!

Нырков уходит. Алексей стоит у скамьи, крепко схватившись за спинку. Видно, что он очень волнуется. Входит  Л е л я. На ней широкая пестрая юбка, свитер, туфельки на шпильках. Ей очень идет небрежная прическа и чуть подкрашенные губы.

(С трудом.) Здравствуй, Лель…

Леля молчит, жадно вглядывается в лицо Алексея.

Л е л я. Похудел как…

А л е к с е й. Ничего, поправлюсь.

Л е л я. Когда приехал?

А л е к с е й. Порядочно уже.

Л е л я. И не позвонил?

А л е к с е й. Я думал, ты знаться со мной не захочешь.

Л е л я. Поэтому и на письма не отвечал?

А л е к с е й. А зачем я тебе такой? Меченый. Ты и писала-то так, из жалости. Благородный поступок совершала!

Л е л я. Дурак ты, Лешка! (Отворачивается.)

А л е к с е й. Ты чего, Лель?

Л е л я. Ничего! (После паузы.) А я-то, дура, всем врала, что письма от тебя получаю! Может, ты рисуешься? А, Леша? Мол, вот какой я битый-перебитый, да?

А л е к с е й. Ничего я не рисуюсь. Ты-то как, Лель? В институт вроде хотела?

Л е л я. На всякое хотенье есть терпенье! Кондуктором в автобусе работаю.

А л е к с е й. Пятачки считаешь?

Л е л я. И считаю! А что особенного? Я все перепробовала: почту разносила, камни в Дорстрое ворочала, на пескоструйщицу училась…

А л е к с е й. В автобусе лучше?

Л е л я. Ничего было, а как единый тариф ввели, скучно стало.

А л е к с е й. Это почему же?

Л е л я. Раньше хоть копеечников ловили. Ну, которые лишнюю станцию без доплаты норовили проехать. Такие солидные дядечки попадались! А теперь скучно. В стюардессы бы устроиться, на международную линию!

А л е к с е й. Это в воздушные официантки, что ли?

Л е л я. Скажешь тоже! Они членами экипажа считаются. За режим полета в пассажирском салоне отвечают. И форма у них! Жакетик модный, пилоточка… Знаешь, как мне пойдет! Языком только овладеть надо.

А л е к с е й. Овладеешь?

Л е л я. Иес! Ты-то как, Алешка? Работаешь?

А л е к с е й. Токарем. Норму выполняю.

Л е л я. Одну?

А л е к с е й. Легко, думаешь?